Неверный. Тала Тоцка
достать Рустама из блока и прочесть все его сообщения. Мне долго еще предстоит бороться с собой, но я должна справиться.
Письмо жжет сквозь подушку, но я его не убираю. Ничего, может, быстрее высохнут слезы. Главное, я приняла решение, и от этого как будто немного становится легче.
Зажмуриваюсь, чтобы быстрее уснуть, уже сквозь сон слышу как за окном заводится двигатель. И только утром понимаю, что ночью не просыпалась.
***
Рустам
Стою под зданием городской больницы и вглядываюсь в окна Сониной палаты. Там темно, как и в других окнах. И такая же черная темнота у меня внутри.
Моя Соня, наверное, спит. Не знаю, на что я надеялся, когда Вера вышла из отделения и отчиталась, что передала медсестре пакет с одеждой.
Я отсчитывал секунды, представляя, как жена достает одежду, перебирает ее, перекладывает – Соня любит, чтобы все было идеально. И как потом она увидит мое письмо.
Сам не знаю, почему, но я верил, что она его не выбросит. Я писал его целый день в офисе, а потом еще весь вечер дома.
Я наверное уже целую книгу написал за это время. Полпачки формата А4 точно перевел. Писал, перечитывал, рвал на мелкие клочки и выбрасывал.
Не то, все не то. Я хотел написать так, чтобы сразу в цель попасть, а получались жалкие оправдания, недостойные Сони. Жаль, что когда пишешь от руки, нельзя вставить ни смайлик, ни эмодзи, ни стикер.
Когда отправлял в мусорное ведро очередную порцию, поймал себя на том, что разучился держать в руках ручку. Я сейчас только документы подписываю, все остальное набиваю на клавиатуре. На ноутбуке или на телефоне.
С другой стороны, разве это так важно?
Если бы Соня достала меня из черного списка, ей бы сутки понадобились, чтобы прочесть все, что я ей написал. Так зачем сейчас много текста?
Выбросил очередную исписанную простыню, написал, что я ее люблю, что не могу без нее и что мы должны поговорить. Все.
Веру высадил за поворотом, сам уехал в офис. Телефон из рук не выпускал, ждал, что она достанет меня из гребучего списка и хоть одно сообщение просмотрит.
Не достала и не просмотрела. Моя упрямая гордая жена.
В офисе досидел допоздна, а когда сел за руль, понял, что домой не поеду. Не могу быть в квартире один, без нее. Так тихо и пусто, что выть хочется.
Я любил приходить домой, когда Соня меня встречала, она умела угадывать мое настроение. То на шею бросится, то ластится если у меня настроение ни к черту. Или наоборот молча к ремню прикоснется, и у меня уже тормоза срывает…
Я правду в письме написал, я не могу ее отпустить.
Рус говорил, что Соне нужно время, что не стоит ее торопить, но я не могу отделаться от ощущения, что у меня совсем мало времени. Оно утекает как вода, я пытаюсь его удержать, а ничего не получается.
Поэтому я не могу ждать. Приехал под окна больницы, и теперь вглядываюсь в темные окна, как будто там есть ответы на все мои вопросы.
Бесит, что я со всеми своими деньгами не могу обеспечить своей женщине нормальное лечение и уход. Если бы я не поехал