Арбалет. Геннадий Дорогов
характеры, да и проблемы тоже. Потом у Малькова появились какие-то свои дела, и они стали встречаться значительно реже.
Случайно узнав о том, что Вадим и является тем таинственным «робин гудом», о «подвигах» которого неоднократно сообщалось в новостях, Вершин испытал настоящий шок. Тогда у них с Вадимом произошёл серьёзный разговор. Но сколько Юрий ни пытался образумить друга, аргументы Вадима оказались весомее. И в самом деле, о каком риске можно говорить, когда уже всерьёз задумываешься над тем, стоит ли жить дальше.
Когда Вадима арестовали, и началось следствие, Юрий не на шутку растерялся. Что делать с арбалетом? Проще всего было бы его уничтожить. Но спасёт ли это Вадима? И что изменится в жизни у него самого? Всё та же беспросветность и безысходность. Подспудно в нём уже зрело решение, непривычно смелое для него. Задуманное было действительно опасным делом и грозило серьёзными последствиями. Но это была единственная возможность с одной стороны – отвести подозрения от друга, с другой – избавиться самому от беспросветного хама, отравляющего жизнь. Юрий Петрович, словно Раскольников, раз за разом не без пафоса задавал себе вопрос: «Тварь я дрожащая или право имею?». И он решился. Спустя несколько дней Илья Васильевич Чанов при выходе из подъезда своего дома был поражён стрелою в живот.
Лихой поступок подействовал на Вершина, словно наркотик, придав небывалую остроту ощущению жизни. Вскоре его навестил освобожденный из-под стражи Мальков. Просидев несколько дней в следственном изоляторе, Вадим смотрел на вещи более трезво. Его беспокойство быстро остудило пыл Юрия. Вдвоём они торопливо уничтожили арбалет, после чего Вадим категорически запретил другу поддерживать с ним какие-либо контакты.
Возбуждённое состояние, в котором находился Юрий, быстро сошло на нет, маятник ощущений качнулся в противоположную сторону, и Вершин остался в одиночестве со своими сомнениями, страхами и чёрной меланхолией.
Господин Чанов выжил. Его выздоровление было долгим и мучительным. Лишь спустя три месяца он вновь появился на работе. От прежнего цветущего вида ничего не осталось. Теперь это был худой человек с измождённым лицом. Перенесённые страдания отрицательно сказались не только на здоровье, но и на характере. Он стал ещё более нетерпимым, грубо распекая подчиненных за любую оплошность, явную или мнимую. Любимой мишенью, как и следовало ожидать, стал инженер Вершин, и без того доведший себя до крайности душевными терзаниями. Юрий Петрович первое время был очень рад тому, что его выстрел не оказался смертельным. Ему даже представить было страшно, как бы он жил дальше, имея на совести такой тяжкий грех, как убийство.
Когда начальник вернулся в отдел, Вершин поначалу избегал смотреть ему в глаза, старался не вступать с ним в пререкания. Но шло время, ежедневная нервотрёпка и угроза однажды остаться без работы заставили, в конце концов, пожалеть о том, чему он ещё недавно