Проклятие Мафусаила. Евгений Лурье
мужчину, – заговорил он, продолжая высматривать что-то за стеклом. – Это правило жизни, с которым никто не спорит. Я – мужчина, мое слово – закон. Так заведено! А здесь… Никак не могу привыкнуть, что у вас по-другому. Все беды от этого. Сначала разрешили женщинам болтать. А потом сами стали, как бабы. И никто их уже не слушает. Даже их собственные жены.
Она была так измучена, что не нашла в себе ни сил, ни желания поспорить.
Есть ли у него жена? Карина представила бессловесное существо, скрывающееся под хиджабом. Она шелестит тенью по дому, обретая плоть лишь в минуты хозяйской милости. Счастлива ли она? Наверное, вопросительный знак тут ни к чему, ведь она даже не поймет, о чем идет речь. Не исключено, что, получив свободу, она не знала бы, что с ней делать. Не стоит, Карина, ломиться в калашный ряд со своим самоваром за пазухой.
Штабс-капитан повернулся и посмотрел на нее строго.
– Напрасно мужа не послушала.
Карина не стала поправлять его, когда он перешел на «ты».
– Чем вы его запугали?
– Зачем пугать?! Он понял все сам.
Шуба в руках весила целую тонну.
– Хватит меня мучить. Делайте, что собирались.
– Вы правда считаете, что вся эта ситуация доставляет мне удовольствие?
Она презрительно фыркнула.
– На всякий случай спрошу в последний раз: вы подпишите показания?
Карина отрицательно покачала головой.
– Преданность дружбе достойна восхищения. Но взгляни с другой стороны: разве ты не предаешь своего мужа, свою семью? И ради кого! Ради уголовника! Только ли в дружбе дело?
– Собрались заболтать меня до смерти? – устало поинтересовалась она.
– Ты защищаешь Арчибальда вместо того, чтобы спасать семью. Вывод напрашивается сам.
– Думайте, что хотите.
– Я просто рассуждаю вслух. Выходит, к Полунину ты испытываешь более сильные чувства, чем к мужу. Кого же из них двоих ты любишь?
Как назло, в голову не приходило ничего дельного. Глупость же, и так понятно, что по-своему Арчи она, конечно, любит, но это совсем другое.
– Ты уверена, что тут собрались изверги, готовые шутки ради сгноить невинного парня. Думаешь, он безгрешен. Ты ошибаешься, но переубеждать тебя мне надоело.
Штабс-капитан замолчал, и Карина принялась считать в уме. Ему явно не давали покоя лавры выпускника школы-студии МХАТ! Она дошла до третьего десятка, прежде чем он опять заговорил.
– Я могу отправить тебя по этапу, но буду милосерден, как нас учит Аллах! – искренность в его голосе можно было черпать ложкой. – Я вижу перед собой всего лишь женщину, которая запуталась в своих отношениях. Я дам тебе время во всем разобраться.
Карина чуть не уронила шубу на пол.
– Я отпускаю тебя, – подтвердил штабс-капитан. – Никаких уловок.
– Я могу идти?
– Можешь. Нет смысла требовать, чтобы ты сообщила, если встретишь Арчибальда – все равно обманешь, –