Гнездо аиста. Юлия Лавряшина
артистов их маленького театра. Ведь он выглядел совсем не молодым, и Жоржику трудно было представить, чтобы этот человек мог что-нибудь выкрикивать и размахивать руками, как частенько делал отец. Мальчика вдруг охватила тревога, от которой сердце опять будто проступило наружу. Отчего-то он уже точно знал, что Клим будет страдать от этой еще не совершившейся встречи не меньше придуманной им лягушки.
«Но он ведь неглупый! – попытался мальчик поспорить с собой. – И даже симпатичный. Наверное… Старый только… Но ведь за это не смеются!»
Он решительно протянул Климу руку:
– Пойдемте, чего мы тут сидим?
Когда тот поднялся, Жоржик сунул чагу под майку и озабоченно огляделся:
– Торчит, как у беременного.
– А ты спрячь ее под дерево, – посоветовал Клим, приняв такой же сосредоточенный вид. – А домой пойдешь и захватишь. Никто и не узнает.
– А вы? – лукаво спросил мальчик и, снова упав на колени, засунул гриб в темную щель. Оттуда таинственно и холодно пахнýло сыростью.
Подскочив, Жоржик с восторгом заметил:
– Там здорово! Жалко, что мы большие. А то залезли бы туда.
– У тебя есть маленькие человечки?
– Игрушечные? Ой, навалом!
– Хорошо тебе, – с завистью вздохнул Клим. – А когда я был мальчишкой, только громадные игрушки продавались. Их под дерево не засунешь. А ты можешь представить, будто сам залез и видишь все, что видит твой человечек. Ты же артист! Тебе ничего не стоит вообразить себя кем-то.
Мальчик засмеялся:
– Да я так и делаю! В ванной они у меня как будто со скалы прыгают. А пододеяльник – это знаете что?
– Снежное поле, – подсказал Клим.
Потянув его за руку, Жоржик, нетерпеливо подхватил:
– Или пустыня какая-нибудь! Гоби. Или Сахара. Знаете, как в энциклопедии назван раздел о пустынях? «Пустыни атакуют планету». Ужас, правда? Там написано, что люди сами виноваты, что пустыни все наползают и наползают. И все это знают, но почему-то не боятся. А по-моему, тут надо бояться, разве нет? Что хорошего потом будет жить среди песков?
– Ничего хорошего, – согласился Клим. – Вот вырастешь, прочитаешь книжку «Женщина в песках». Один талантливый японец написал.
– Вы странный! – доверчиво заглянув ему в лицо, сообщил Жоржик. – То индусы у вас какие-то, то японец…
Словно споткнувшись у истертых ступеней дворца культуры, Клим удивленно спросил:
– А что здесь странного?
– Не знаю, – слегка стушевался он. – Мой папа говорит, что мы – славяне. И должны свое любить.
Клим беззастенчиво расхохотался. Удержав за плечо обиженно дернувшегося мальчика, он весело произнес:
– Ты что же думаешь, Жоржик – это славянское имя?
– А какое? – растерялся Жоржик.
– Французское. А на фестиваль вы ездили в Испанию… И что? А мебелью твой папа какой торгует? Российской, что ли?
– Ну, импортной, – нехотя подтвердил мальчик. – Это плохо, по-вашему? Она красивая.
Перестав смеяться, Клим невозмутимо подтвердил:
– Ничего