Неполное собрание сочинений. 1979—2024. Владислав Ларин
об каменную стену. Мы как могли быстро выпрыгнули из кузова и столпились у кабины. Водитель спал, рухнув головой на руль, а наш старший сидел, одной рукой вцепившись в руль, а другой пытался открыть дверцу. Мы, конечно, поблагодарили его за то, что он спас народное добро, да и нас – представителей этого самого народа. Но после этого захотелось присесть и выпить чего-нибудь холодного. Слишком уж было жарко.
Старший разбудил шофёра и сказал, что неподалёку должна быть чайхана – на карте в этом месте стоял ярко-жёлтый значок. Нам не хотелось в чайхану – или отравят, или обчистят. Но спорить не стали. Что-то не верилось, что на этой дороге может быть нечто подобное. Скорее всего это была старая карта, которая составлялась ещё до изгнания султана из страны. Конечно, сам султан чайханы не содержал, но вроде бы благосклонно относился к тем, кто этим занимался. Потом была стрельба, все разбежались. Сейчас опять стало спокойно, но уж очень много осталось кремневых ружей у населения.
Грузовик пополз дальше. Ревел он также, но ехал медленнее. Ничего удивительного – водители тоже любят жизнь. А мы были готовы в любую секунду продолжить упражнения по выпрыгиванию из кузова.
Скорее всего мы проехали бы мимо – слишком мало это сооружение напоминало место, где можно отдохнуть. Прежде нам вообще не попадалось строений, а тут худо-бедно всё-таки дом. Хотя и без крыши. Хотя и с дырой вместо окна. Хотя… ну, да ладно. Зато вход был завешен замечательным клетчатым пледом, заменявшая окно дыра оказалась застеклённой, да и крыша у дома всё-таки была. Только какая-то странная. Вроде бы и нету её, а с другой стороны – что-то блестит. Слюда, что ли? Только откуда она здесь?
Грузовик въехал в низкую арку, сложенную из дикого камня. Во дворе стояло нечто, напоминавшее развалины минарета. Или сторожевую башню. Башенка, правда, совсем небольшая, но сложена также из дикого камня. Дыра вместо входа, и тишина. После того, как грузовик замолчал, стало совсем тихо.
Старший знал, как себя вести в этой стране – не первую группу помощничков сопровождал от границы до стройки. Но в этом заведении он, похоже, ещё не бывал. Поднял угол пледа, присел, чтобы протиснуться в узкий вход – и замер. Голова там, а всё остальное осталось на улице. Словно на стену наткнулся. Кто-то из наших хихикнул, но получилось это как-то нервно.
Что старший ожидал там увидеть – не знаю. Мы это обсуждать не стали. А я думал увидеть за занавесом грязную кошму, погасший очаг с закопчённым казаном и кучу немытых детей. Примерно так описывали наши газеты эту страну. До сих пор ничего подобного нам не встречалось, но здесь-то в горах обязательно должно быть именно так.
Можно попытаться представить наши лица, которые, кстати, ничем не отличались от лица нашего старшего, когда мы вошли внутрь. Первым бросился в глаза большой красный холодильник. На полу, действительно, лежала кошма, но была она почему-то белого цвета. Совершенно белая кошма в развалинах хижины под