Неполное собрание сочинений. 1979—2024. Владислав Ларин
никто гарантировать не может.
Сейчас есть некоторый опыт реализации продукции сверх госзаказа – завод завален просьбами. Сделки, преимущественно, бартерные: мы вам – трубы, а вы нам – стройматериалы, сантехнику и прочие полезные вещи. Кстати, разговоры о начавшемся вытеснении рубля долларом с нашего внутреннего рынка подтверждаются делом. Скажем, бывают предложения оплаты продукции в свободно конвертируемой валюте.
Интересно получается и с ярмаркой, на которую в Москву приезжают снабженцы со всей страны. Эту «ярмарку» без кавычек тоже не упомянешь. Казалось бы, на ярмарку люди приезжают, чтобы подкупить чего-то за собственные денежки, или наоборот – чтобы продать что-нибудь. На ярмарке Госснаба все не так. Туда приезжают подписывать контракты партнеры, подобранные Госснабом и «прикрепленные» друг к другу. Бывает, подваливает случайный покупатель и заговорщически подмигивает: а как на счет «безлимитных» поставок? В смысле – прямые договорные отношения за «живые деньги» по взаимовыгодной цене и – без разрешения Госснаба. А никак – отвечают ему. Всё расписано сверху – давно и окончательно. И никакие договорные цены не используются – их по традиции рассматриваю как «выкручивание рук» потребителю монополистом-производителем. Так что говорить о бизнесе в рамках государственного предприятия не приходится.
Но, с другой стороны, какой же это завод-монополист, когда он получает все необходимое для производства из других регионов страны, а значит сам завязан на поставщика? Такому монополисту могут диктовать свои требования подобные монополисты из разных мест страны Советов. Но… можно сотрудничать с капиталистами.
Можно, только не выгодно. Во всяком случае – пока. А что будет потом, никто не знает, поскольку опыт перехода от развитого социализма к капитализму является уникальной привилегией нашей страны. Некоторые специалисты завода считают это дело совершенно невыгодным. Прикажут – сделаем, а самим связываться – нет смысла. Ведь 70% заработанной валюты сразу уходит в госбюджет, из оставшихся 30% десять процентов забирает Министерство металлургической промышленности (Минмет), пять процентов – областной бюджет. Остальное – заводу, на собственные нужды. И ни в одной программе не прочитаешь, что же ожидает подобные заводы в будущем.
Конечно, мартены по-прежнему плавят металл, цеха выпускают колеса, трубы и всякие вилы, но делается всё это рабочими, которые по-прежнему не заинтересованы в результатах собственного труда. А неуверенность растет, цены растут, зарплата же у рабочих остается прежней. И на фоне общего перестроечного настроения собственная неподвижность воспринимается без энтузиазма, а скорее с раздражением.
Даже в тех бумагах, что приходят руководству сверху, разобраться трудно – слишком много неясностей, расплывчатых формулировок, да и прямых противоречий одного положения другому. Причем, командиров