Просчитать невозможно. Сергей Самаров
месяц уже… Так что они делают?
– Крышки от консервных банок, – объясняет Сохно и смотрит в небо. Небо чистое, только на горизонте кучкуются облака. Такие облака не должны стать помехой в работе авиации, которую обещали в поддержку наземным силам. И еще вопрос, как самим от этой авиации спасаться? – Выставляют «сигналки» для своих. Я с таким уже сталкивался не так давно, и тогда мы мило пошутили… Эти крышки переставили в другие места… В результате – три взрыва, гора трупов, но обошлись без похоронного марша.
– Нам кто-то мешает пошутить так и сейчас? Я даже согласен похоронную команду с оркестром заказать. – Слава переводит бинокль дальше, чтобы не выпускать из поля зрения других минеров, и подкручивает окуляры. Сохно тоже смотрит туда.
– Если командир видит, а он видеть все должен, догадается… Он был среди штатных шутников в прошлый раз. Помнит. Но это пустяк. Меня больше волнуют эти ребята у входа в пещеру. Они создают настоящий укрепрайон… – Сохно наводит бинокль на ближнюю группу боевиков, расположенную прямо посреди склона. – Нахальной атакой их брать – все равно, что штурмовать Кенигсбергскую крепость… Победа достигается исключительно за счет массовых потерь в живой силе, однако приказ обсуждению не подлежит. Но мне больше всего нравится расположение минометов, и… боезапас. С этого места они перекрывают любые подходы с противоположного склона и способны вызвать там лавину. Сам посмотри. И уж боезапаса для этого не пожалеют… Как они, бедняги, притащили сюда столько мин? Должно хватить, чтобы оборониться от основательной армии…
– Мне думается, имеется склад в пещере. Столько на себе не притащишь. Да… Для атаки снизу они хорошо подготовились, – усмехается Макаров. – Но кто им сказал, что мы будем атаковать снизу? Готов поспорить, мне такой способ ведения боевых действий не понравится.
– Мне, признаться, тоже, – согласен Сохно.
– Есть мысль. Видишь вон ту скалу? – Макаров показывает пальцем. – Если бы ты подержал меня за ноги, я смог бы свеситься и накрыть их мины из «подствольника» прямой наводкой, – предлагает Макаров. Только тебе там самому держаться будет не за что…
– Сколько весишь?
– Точно не скажу, но кило восемьдесят пять, наверное, наберется.
– Врешь… За девяносто уже перевалило… Отъелся на кавказской баранине. Удержу, не боись… Я ноги к тому вон большому валуну привяжу. Смотри, чтобы автомат из рук после такого «висячего» выстрела не вырвало.
– Не вырвет. У меня руки еще, кажется, достаточно крепкие.
Слава подправляет в ухе наушник «подснежника», пока, согласно приказу, бесполезного. Он не привык еще к такой технике, и наушник постоянно мешает ему, отвлекая внимание.
Они всю ночь не то, чтобы поднимались – они медленно и безостановочно ползли в гору с полным запасом взрывчатки, который раньше спецназовцы несли втроем, не уверяя друг друга, что груз ничего не весит. И несли по тропе, а в гору забираться пришлось напрямую, где нога разумного человека не то, что не оступалась, но даже