Понемногу про Серёгу. Надежда Калинина
у него убедительно или нет, Серёга не знал. На душе его скребли жирные кошки. «Может, мы уже прошли баню. А может, её зимой разобрали на дрова местные охотники. Всё может быть», – носились у Серёги тревожные мысли, в которые он вовсе не желал посвящать окружающих. Когда добрались до первой же на пути полянки, он скинул рюкзак и, скомандовав «ждите меня здесь, я на разведку», не оглядываясь заспешил к ближайшему возвышению в надежде оттуда узреть, если не баньку, то тропинку к ней. За спиной Серёги клубилось мрачное молчание.
Но забравшись на большой камень, откуда открывался хоть какой-то обзор, Серёга по-прежнему не обнаружил никаких следов пребывания человеческих существ. Вокруг царила девственная природа: отдельные ели, кустарник, трава, камни, а на заднем плане, подобно аляповато раскрашенной гигантской театральной декорации, стоял хребет с черепахой Хумвоя посередине. Горы с точки, где стоял Серёга, виделись настолько отчётливо, что и впрямь казались нарисованными.
«Что же делать? – приуныл Серёга, – Если в ближайший час не отыщем баню, ребята меня не простят. Точно, придётся повернуть назад». Хумвой насмешливо наблюдал за мучениями Серёги, блестя на солнце сверкающей лысинкой вершины. «Эх, ты! – укорил Хумвой Серёга, – Я к тебе так отчаянно стремлюсь. Ну, помоги мне хоть капельку!»
В этот момент за его спиной раздалось громкое карканье, Серёга от неожиданности чуть не грохнулся с камня, где стоял. Он посмотрел в направлении, откуда пришёл звук, и не поверил глазам – всего метрах в ста от него ясно виднелось какое-то сооружение из сероватых брёвен. И как он не заметил его в первый раз, когда осматривал окрестности!
На нетвёрдых от радости ногах Серёга бросился к строению, в глубине души уже зная, это и есть сырвачевская банька. Когда он распахнул притворенную дверь, в ноздри шибанул кисловатый запах, который ни с чем нельзя спутать – парная! Внутри бани нашлось всё, что нужно – две тронутые ржавчиной, но ещё вполне годные шайки, даже ковшик с деревянной ручкой, а ещё бак для воды, приваренный к печке, сваренной из больших металлических листов, и две довольно крепкие скамейки.
Обратно к «бойцам» Серёга не шагал, а летел, то и дело поглядывая весёлым взглядом на Хумвой. Как он и предполагал, после бани настроение его товарищей изменилось на 180 градусов. Все и думать забыли про желание вернуться – теперь только вперёд! А ещё через час ошалевший от радости Кузя со всего маху налетел прямой ногой на торчащий из земли корень и, с утробным воем повалившись на землю, принялся кататься по траве, обхватив левую стопу обеими руками.
Кузину ногу осторожно извлекли из сапога, что оказалось делом непростым, ибо во время этой процедуры Кузя орал и вырывался из рук «мучителей», и стало понятно, что дальше идти он не сможет. Нога его распухла вдвое против естественного состояния и зловеще покраснела.
Когда Кузя, к облегчению всех, утих, Серёга нехотя посмотрел на Хумвой, но сама вершина горы на этот раз утопала в клейстере облаков, отчего