Формула одиночества. Ирина Мельникова
Ага, – засмеялся Виталий, – вчера тут питона видели. Огромного такого, зеленого… Ночью ходи осторожно, чтобы к себе не утащил.
– А я по ночам одна не хожу, – захихикала Сабрина и покосилась на Арсена. – Надеюсь, здесь найдутся настоящие мужчины, которые не побоятся составить компанию одинокой девушке.
– Надейся! – засмеялся Виталий. – Здесь все надеются!
Машина нырнула в узкий переулок. Стемнело, и в окнах добротных особняков по обе стороны дороги зажглись огни. Виталий вывернул «Ниву» на просторную, покрытую асфальтом площадку перед высоким забором. Из распахнутой настежь калитки с оглушительным лаем вырвались два пса: крупная серая дворняга с лобастой головой, в брезентовом ошейнике и рыжая, мелкая, по всему видать, тоже не голубых кровей собачонка. Громко просигналив, Виталий высунулся из окна и крикнул:
– Обара, Анжела! Принимай гостей!
Собаки, заслышав его голос, завиляли хвостами и ретировались во двор. Тут же в его глубинах что-то с грохотом упало и покатилось, издавая громкое лязганье. Одновременно с этим звуком из калитки на приличной скорости выскочил детский велосипед, на котором восседал и бойко крутил педалями черноглазый малыш в одной майке и босиком.
– Папа! – Велосипед отлетел в сторону. В мгновение ока малыш вскарабкался на подножку «Нивы», скользнул в открытое окно и, оказавшись на руках у Виталия, надавил на клаксон.
Резкий сигнал разорвал тишину, и только Марина успела перевести дыхание, настолько ее поразила резвость сорванца, как из калитки вылетела на рысях красивая молодая женщина в коротком пестром сарафане.
– Саид! Вашу породу мать! – Она держала в одной руке бутылочку с соской, а в другой – детские сандалики и шорты. – Кому сказала, быстро спать! – и выдала такой набор непечатных выражений, что Марина невольно поежилась.
– Анжела! Радость моя! Что за шум, а драки нет? – Арсен выскочил из машины и обнял женщину за плечи. – Что опять Сая разбил?
– Это я разбила! – завопила женщина. – Банку с соком! Этот маленький паразит разлил на кухне постное масло! Я поскользнулась и … … … … мотала вашу породу!
Виталий вслед за Арсеном вышел из машины. Едкая тирада супруги, казалось, не произвела на него никакого впечатления. Он прижимал к себе сынишку, лукавая мордашка которого просто светилась от счастья.
– Сая, ты чья жизня? – спросил Виталий и, присев на корточки, поставил малыша на землю.
– Папина жизня. – Саид обнял его за шею и расплылся в улыбке, отчего проступили ямочки на щеках. – А маму люблю.
– Любит он! Маленький садист! – проворчала Анжела и подняла ребенка с земли.
Тот мгновенно обхватил ее шею руками и звонко чмокнул в щеку, затем обвел всех хитрым взглядом, прищурился, ну, чисто опытный сердцеед, и прижался головой к груди матери.
Анжела преувеличенно сердито дернула его за вихор.
– Ну, ваша порода! Всех бы, на хрен, перестреляла!
– Ты гостей не распугай, – засмеялся Виталий. – Видишь, из машины боятся