Дочь алхимика на службе у (лже)дракона. Яна Завгородняя
глазами грязную старушонку, которую узнал в толпе. – Она ведьма и принесёт всем вам смерть! Сжечь ведьму!
На последних словах он получил удар палкой. Тем не менее люди стали оборачиваться, а перепуганная Калли – прятаться за спину своей соседки.
– Стой спокойно и не привлекай внимания, – процедила женщина, ловя взгляды оборачивающихся, затем прокричала, обращаясь к толпе. – Несчастный не в своём уме, разве вы не видите? Он помутился рассудком от голода, вот и мерещится всякое, – она закивала, вызывая у окружающих поддержку.
– Последнюю ведьму изгнали из города сотню лет назад, – подтвердил кто-то в толпе, на что со стороны виселицы снова послышался отчаянный вопль.
– Я видел, как она сеяла огонь, как горели адским пламенем её глаза и как черти плясали вокруг неё похабные танцы! Сжечь ведьму! Сжечь!
На последних словах под ногами приговорённого раскрылся люк и тот полетел вниз. Падение длилось недолго. Спустя мгновение, он повис на своей верёвке, сотрясаясь в предсмертной судороге. К счастью для Калли, толпа сию же минуту забыла о ней и взревела от неистового ликования.
Каллиопа наблюдала восторженные лица людей как в тумане. Она не понимала причин этой радости, полагая, что при жизни негодяй многим успел попортить кровь. Ей ещё предстояло узнать, как легко бывает вынуть из людей худшее и превратить толпу в монстра куда более чудовищного, чем всякий дракон.
Когда всё закончилось, Калли ещё долго пребывала в шоке от всего пережитого. Но более всего её удивило спокойствие, с которым люди, которые только что с восторгом ожидали показательной казни, теперь расходились по своим делам. Они шли и говорили о ценах на мясо, о начале посевной, о том, что корова перестала доиться, а курсы нестись, и ровным счётом никому из них, кроме разве что, седой старушки, продолжавшей глухо рыдать у подножия виселицы, не было дела до тела, которое тяжело раскачивалось в петле.
– Так, значит, ты ведьма? – беззлобно спросила сероглазая женщина. – Пойдём-ка отсюда, пока никто не опомнился.
ГЛАВА 4 Временный приют
Калли молча повиновалась и зашагала следом за женщиной. Помощь её в чужом городе была очень кстати, а потому, невзирая на недавние события, девушка радовалась участию к своей судьбе.
Они проскочили вдоль рядов тесно приставленных друг к другу жилищ и вошли в дверь самого крайнего из них. Здесь было тесновато, но при этом дом наполнялся уютом. На лавочке возле окна сидели две девочки и оживлённо спорили о чём-то; девушка постарше, которая качала на руках плачущего младенца, сразу же кинулась к двери и передала ребёнка женщине, тараторя что-то бессвязное; хмурый парнишка лет пятнадцати, сидевший в дальнем углу с ножом и куском дерева в руках, наградил вошедших хмурым взглядом, после чего немедленно вернулся к своей работе.
– Как тебя зовут? – спросила женщина, намереваясь покормить переданного ей малыша грудью.
– Каллиопа, – тихо произнесла девушка.
– Сейчас Таная согреет тебе воды, и ты помоешься, Каллиопа, –