Дарк Лэйн. Венера Виленев
смятения. В дом к Митчеллам она ехала даже с некоторой надеждой: возможно, при более длительном общении, Эрик раскроется с другой стороны и перестанет вызывать у нее раздражение. Она очень хотела не только внешне, но и в душе по-другому относится к министру и его сыну, иначе встречи с ними, – а судя по всему, их будет не мало – станут слишком тяжелыми. На протяжении двух дней Малена все ждала, когда же Эрику надоест играть на публику, и он покажет свое истинное лицо. Но даже на всех последующих встречах единственным, что менялось в парне, была его одежда. Малену смущало то, как часто его зубы оголяются в улыбках. Это простительно только по-настоящему веселым людям, но в младшем Митчелле не было ничего веселого. Нет, он любил шутить, и делал это не так уж дурно. Достаточно неглупый и эрудированный парень, мог поддержать любую беседу, чаще всего он и начинал разговор. Но было в нем что-то отталкивающее, и девушка, несмотря на старания, никак не могла побороть в себе это чувство. Он был ей просто чужд, во всем: начиная от манеры себя вести, заканчивая взглядами на мир. Да нет… дело вовсе не в этом. Ведь тот же Адам, совсем не похож на нее, Малену. У молодого человека был особенный взгляд на все, и его поведение ничем не напоминало ее собственное, тем не менее, с ним девушка чувствовала себя очень уютно. Она испытывала радость от одного его присутствия, даже когда он молчал. И был еще один человек в ее жизни, с которым Малена была еще менее схожа, чем с Адамом. Она почти ничего не знала о его взглядах на мир, никогда не могла понять ход его мыслей, и все же Ник был ей приятен и близок.
О последнем из молодых людей Малена запрещала себе думать. Лишь изредка она позволяла памяти воспроизводить некоторые, особенно волнительные моменты. И всякий раз настроение ее портилось, а из рук все валилось. Поэтому она показывала воспоминаниям зеленый свет только в тех случаях, когда уже находилась в печали, по тем или иным причинам. Нетрудно догадаться, что вскоре плохое расположение духа стало преобладающим состоянием Малены. Она нуждалась в этих воспоминаниях, болью отдававшихся в груди. Они были остры, как клинок, и в то же время необходимы, как глоток свежего воздуха. Малена ждала, когда уже забудет о Нике, и в то же время боялась, что и в самом деле начала забывать его лицо, звук его голоса.
Чтобы спастись от отравленных мыслей, девушка старалась полностью погрузиться в повседневные дела. Она рьяно взялась за учебу, и всякий раз, когда ее приглашали на ту или иную вечеринку – соглашалась, не раздумывая. К работе в компании Малена вернулась лишь в декабре, когда Говард уже устал слышать постоянные просьбы дочери. На самом деле ей руководил не голый энтузиазм и даже не желание занять свою голову чем-нибудь безопасным. Малена рассчитывала побольше выведать о проекте «Дарк-Лэйн». К Рождеству ее поиски все еще были безрезультатны, Говард держал всю информацию в строгой секретности, если вообще не уничтожил ее. Малена очень расстроилась, но, в конце концов, решила, что так будет лучше. Если она продолжит копаться в этом деле, кто