Русская поэзия первой половины XX века. Николай Гумилев

        себя

          смирял,

              становясь

      на горло

           собственной песне.

      Слушайте,

           товарищи потомки,

      агитатора,

           горлана-главаря.

      Заглуша

          поэзии потоки,

      я шагну

          через лирические томики,

      как живой

           с живыми говоря.

      Я к вам приду

             в коммунистическое далеко

      не так,

         как песенно-есененный провитязь.

      Мой стих дойдет

               через хребты веков

      и через головы

              поэтов и правительств.

      Мой стих дойдет,

               но он дойдет не так, —

      не как стрела

             в амурно-лировой охоте,

      не как доходит

              к нумизмату стершийся пятак

      и не как свет умерших звезд доходит.

      Мой стих

           трудом

               громаду лет прорвет

      и явится

           весомо,

               грубо,

                  зримо,

      как в наши дни

              вошел водопровод,

      сработанный