Маячный Мастер. Борис Батыршин
подающий пар в цилиндры – а когда я вдоволь налюбовался вращающимся гребным винтом и мельтешащими шариками регулятора Уатта, торчащего поверх кожуха паровика – дёрнул на обшитую кожей петлю. Вверх ударила струя пара, гудок, переполошившиеся чайки заметались над нашими головами – готово!
Мы договорились о назначенных на завтра испытаниях, и совсем, было, покинули территорию верфи, как в стороне, возле стоящей на стапеле большой яхты, мелькнула знакомая фигурка.
– Простите, мастер Леру… – спросил я у корабела, провожавшего нас до ворот. – Вы не в курсе, во-о-он та особа здесь часто бывает?
– Мадемуазель Дзирта, племянница Гросс адмирала? Да, случается, захаживает. На верфи строят яхту по заказу команды Морского Лицея. Она тоже состоит в ней – вот и интересуется…
Я извлёк из жилетного кармана золотую монету.
– Не будет ли с моей стороны неделикатным попросить проследить, чтобы она не приближалась к «Штральзунду»?
– Но Дзирта – мичман, офицер… – удивился корабел. Неужели вы заподозрили её в чём-то предосудительном?
На широкую ладонь легла ещё одна монета.
– Всё сделаем, господин! – торопливо сказал мастер Леру, пряча неожиданный прибыток в карман. – Не извольте беспокоиться, самолично прослежу!
– Вот, держи. Это на первое время, пока мы в городе.
Казаков взвесил на ладони замшевый мешочек,
– Богато живёшь… Откуда столько счастья?
– Помнишь, я рассказывал, как нашёл разбитый корабль?
– У этого… Острова Скелета?
– Точно. Вот, это оттуда. Побрякушки всякие, монеты золотые – я их уже здесь поменял на зурбаганские талеры.
Казаков распустил завязки и вытряс на ладонь несколько монет. Они были большие, глубокого масляно жёлтого цвета и приятно оттягивали ладонь.
– Мой тебе совет: носи деньги в карманах, россыпью. Кошель вмиг сопрут, жулья тут хватает. Да и карман не будет оттопыриваться.
– Может, тут и Гильдия Воров, Грабителей и Смежных профессий есть? – осведомился Казаков, распихивая содержимое мешочка по карманам. – Как у Прачетта?
– Не удивлюсь Денежной публики в Зурбагане полно, что местных, что приезжих. Меня, правда, бог миловал…
Мешочек опустел – карманов в обновке оказалось много. Казаков долго выбирал новый гардероб в лавке готового платья, и в итоге остановился на костюме, как похожем на те, что носили «циклисты». Добавил к нему клетчатую суконную кепку с наушниками, застёгнутыми пуговкой на макушке (приказчик отрекомендовал её как «спортивную») и шнурованные башмаки с кожаными, твёрдыми, как дерево, крагами с медными замочками. Эти аксессуары, незнакомые по прежней жизни, неожиданно ему приглянулись – особенно, когда приказчик продемонстрировал пришитый к внутренней стороне краг узкий вертикальный кармашек для потайного ножа.
– Кстати, о корабле… – Пётр запихнул последние две монеты в задний карман бриджей. –