Другой взгляд на Сталина. Людо Мартенс
наконец, рыночные, эти реформы расшатывали всю материальную и духовную державную конструкцию. Большинство экономических и политических нововведений и реорганизаций послесталинского периода были абсолютно противопоказаны социалистическому народному хозяйству, антикапиталистическому образу жизни.
Справедливости ради укажу, что сущность творимой катастрофы оставалась не замечаемой многими из-за трескучей марксистско-ленинской риторики, маскировавшей прокапиталистическое перерождение страны; оно продолжалось без малого сорок лет. И сущность эта называется десталинизацией. Она же дебольшевизация, десоветизация, дезинтеграция, денационализация, деиндустриализация, деколлективизация, дегуманизация… Короче, – дебилизация. Если не всех, то весьма изрядного числа.
XX съезд КПСС стал запалом к фугасу замедленного действия, на котором подорвалось сознание большего количества людей, чем их погибло за всю историю минного оружия. Философская мысль, которая при Сталине была рабочим инструментом объяснения и переустройства мира, превратилась в утончённую, эстетствующую болтологию либо в набор заскорузлых лозунгов. С партийных и комсомольских трибун выкликалось множество коммунистических призывов. За трибунами текла другая жизнь, в которой те же ораторы всё чаще руководствовались всего двумя призывами, весьма некоммунистическими: «приспосабливайся» и «обогащайся».
Однако хрущёвщина, подмявшая под себя Советский Союз, оказалась чересчур оголтелой, плохо управляемой владыками вещного мира.
Народ страдал от внезапно расцветшей уголовной преступности. Растаптывание памяти о том, кто помимо других обязанностей исполнял роль главного стража социалистической законности, понизило как производительность труда, так и уровень охраны общественного порядка. Народ нёс ничем не оправданные экономические потери, связанные с ростом цен, замораживанием выплат по облигациям и т. д. К концу хрущёвского правления население СССР впервые с войны стало недоедать из-за катастрофического падения сельхозпроизводства. Черчилль сардонически комментировал: я думал, что умру от старости, но умру от смеха – Россия начала импортировать хлеб.
Прохрущёвская часть мирового комдвижения вырождалась и разлагалась. Двадцатый съезд не просто разъединил, а буквально вспорол и разрубил его. Лучшую, наиболее здоровую, свободную от антисталинизма часть комдвижения стал на определённое время представлять маоистский Китай. В документах той поры, выходивших в Пекине, но не попадавших в СССР, содержалась отточенная и разящая констатация: «Посылая проклятия в адрес Сталина, Хрущёв тем самым наносит величайшее оскорбление советскому народу и КПСС, величайшее оскорбление Советской армии… величайшее оскорбление социалистическому строю, величайшее оскорбление… революционным народам всего мира, величайшее оскорбление марксизму-ленинизму».
Этот своевременный набат не был услышан перерожденцами, коих плодила