Мальчики-охотники за удачей в Египте. Лаймен Фрэнк Баум
ударил в курильщика и полностью залил его. Арчи соскочил с койки, но струя ударила его в лицо, и он отлетел к двери. Я отключил воду, и Нукс, наклонившись в низкое окно, посмотрел на Арчи и воскликнул:
– Ради бога, мастер Экли! Так это вы курили? А я подумал, что это пожар! Прошу прощения, мастер Экли!
После того как Арчи переоделся в сухое, он вышел на палубу и молча в гневе стал расхаживать, а Нукс спустился в его каюту и убрал воду и промокшую постель. Я гадал, будет ли этот урок эффективным, но решить не мог: с таким характером я раньше никогда не встречался.
Постепенно Арчи успокоился, сел в кресло и заиграл на своем губном органе. Целый час он извлекал самые печальные звуки, вызывающе глядя на всех, кто смотрел на него, но мы все старались не обращать на него внимание. Однажды ко мне с умоляющим взглядом подошел Джо, но я строго покачал головой. Матросы забавлялись нашей маленькой комедией, потому что я видел, как они обменивались улыбками, когда доносились особенно душераздирающие звуки губного органа.
Наконец Арчи устал и спустился вниз. Он закрыл дверь, закрыл окно и снова закурил в каюте. Через час в маленьком помещении стоял такой густой дым, что я в окно видел только серые облака.
Мрачное выражение лицо моего отца подсказало мне, что назревают неприятности, но до сих пор капитан не вмешивался. Ко мне пришел возмущенный и рассерженный дядя Набот и спросил, что делать с «молодой свиньей», которая ведет себя дерзко и раздражающе.
– Позвольте мне подумать, – серьезно сказал я. – Нам каким-то образом нужно одолеть молодого Экли, даже если придется для этого бросить его за борт, но я надеюсь, что до этого не дойдет.
– В таком случае думай быстро, Сэм, – ответил мой дядя. – Мне хочется отдубасить этого придурка плеткой.
За ужином Арчи сел за наш стол молча, но с насмешливой и торжествующей улыбкой на лице. Он никогда не казался красивым, но сейчас на его изуродованное лицо было просто неприятно смотреть. Я подумал, что беда этого парня в том, что его не научили подчиняться; несомненно, он считал нас врагами, потому что мы мешали ему делать, что он хочет. Его представление о «свободном американском гражданине» – нарушать правила и права других, и чем быстрей он избавится от этого представления, тем лучше будет для него.
Арчи с удовольствием ел и долго сидел за столом с вызывающим видом, а мы не обращали на него ни малейшего внимания. И я пошел на палубу, позволив ему закончить еду.
Однако через несколько минут он взбежал по трапу с побледневшим лицом и бросился туда, где стояли мы с дядей Наботом.
– Меня ограбили! – закричал он, грозя нам большим кулаком. – Вор проник в мою каюту, и я призову вас всех к ответственности, если мне не вернут мою собственность.
– Что случилось?
– Вы хорошо это знаете, Сэм Стил. Пропали все мои сигареты, все коробки с ними. И еще мой губной орган. Замок на двери каюты вскрыли, и открыли мои подзорные трубы, и украли мою собственность.
– В чем дело, Сэм? – спросил дядя,