Наследие Рэйны. Дорога к себе. Даниил Рубинчик
принцесса немного успокоилась: ночной странник был дерзок, но это, скорее, говорило об его искренности.
– Эльдалин… – задумчиво повторил он, опустив глаза. – «Песня Света»… – и добавил еще несколько слов, которых девушка не разобрала, но вроде бы это был язык Арденны – главного государства людей. Наставник Итиол тайком обучал принца и принцессу этому языку. Тайком, потому что его ждала бы суровая кара, узнай король об этом…
– А как твое имя? – робко спросила она.
– Хочешь знать его? К чему? Хотя если я спросил твое… Зови меня Ломенар.
– «Пламя Во Тьме»? – Эльдалин изумленно распахнула глаза. – Кто ты? Ты похож на амдара, носишь амдарское имя, знаешь наш язык… но ты не из нашего народа. Кто же ты? Человек?
– Ни то и ни другое.
– Как это?
– А так. Я полукровка, сын человеческой женщины и амдара, – он произнес это с вызовом, но в голосе проскользнула тщательно скрываемая боль.
– Разве это возможно?..
– Как видишь, возможно, Дочь Света, – недружелюбно ответил Ломенар, и Эльдалин поняла, что продолжать этот разговор не стоит.
Некоторое время оба молчали. Костер мирно потрескивал, уплетая сухие веточки, с ним окружающая темнота казалась почти уютной.
– Есть хочешь? – неожиданно спросил Ломенар.
– Да…
Только сейчас Эльдалин ощутила, насколько она голодна. Последний раз она ела еще в своих покоях за несколько долей до побега.
Ломенар выудил из мешка несколько ломтиков жареного мяса на прутиках, пряно и терпко пахнущего травами, и протянул ей.
– Что это за мясо?
– Не знаю, никогда не видел таких зверей, видно, живут они только здесь. Похожи на оленей, только мельче, но, как оказалось, вполне съедобны. Ешь. Золотых блюд и серебряных вилок здесь нет, но выбирать не приходится.
Эльдалин покоробили его последние слова. Очень хотелось резко ему ответить, но она была так голодна, что сдержалась и с аппетитом принялась за еду. Запивала она мясо из фляги Ломенара, в которой оказался ягодный настой. После еды принцесса сразу почувствовала себя лучше; она согрелась, лес уже не казался таким мрачным, и она спокойно проговорила:
– Зря ты считаешь меня настолько изнеженной. Я действительно выросла в достатке, но всегда ненавидела эту роскошь. Какой смысл в богатстве, если всё решают за тебя? Я не могу даже… Скорее бы забыть все, что случилось, – добавила она тихо.
После паузы Ломенар медленно проговорил:
– Я тоже хотел бы много чего забыть, но вряд ли смогу…
Его темные глаза расширились, пальцы стиснули ткань рубашки на груди, он неотрывно глядел в огонь, словно видел там что-то известное ему одному, и Эльдалин удержалась от вопросов. Нехорошо напрашиваться на откровенность, если собеседник явно к ней не расположен. Вдруг он рассердится и прогонит ее? Ей вовсе не хотелось ночевать одной в холодной чаще.
Немного