Волков-блюз. Эльдар Сафин
на второй этаж, кабинет двадцать шесть, в порядке живой очереди.
Раннэ посмотрела на охранницу, та ответила взглядом, некоторое время они словно сверлили друг друга, потом Раннэ отвернулась, взяла меня за руку и потащила вперед – хотя уж второй-то этаж я мог и сам найти.
Но, обернувшись, я обнаружил, что охранница смотрит потухшим взором на то, как мы держимся за руки, и понял, что моя спутница использовала этот жест как некий аргумент в их споре.
– ДавайДокументы, – сказала она около нужного кабинета.
Там выстроилась очередь – четыре женщины, довольно невысокие, только одна моего роста, то есть все из низшего класса.
Раннэ взяла документы и вошла в кабинет без очереди. Очередь ей не возразила, но из кабинета я услышал ультразвуковой незнакомый голос – кто-то внутри явно был недоволен явлением Раннэ.
Через мгновение ультразвук стих, а еще через секунду дверь открылась и вышла Раннэ, но уже с папкой, в которой бумаги было явно больше трех листов.
Дальше начался какой-то жогский бардак. Мы шли к очередному кабинету, Раннэ заходила внутрь без очереди, чаще всего ее просто пускали, иногда кто-то возмущался, и тогда моя спутница что-то вопила на ультразвуке.
В кабинетах тоже иногда орали. Но заканчивалось все почти мгновенно, каждый раз Раннэ выходила с видом победительницы, а папка в ее руках становилась все толще.
Мы прошли через полтора десятка кабинетов, затем вернулись в некоторые второй раз, а потом – и третий.
При этом сидевшие в очередях женщины начали ворчать – я заметил, что за это время они не продвинулись вперед ни у одного кабинета.
Это был мир, незнакомый и непонятный мне. Если бы мне пришлось проходить через все это самому – даже не представляю, как я смог бы это сделать, да еще и за один день.
В итоге из очередного кабинета Раннэ вышла без папки и сообщила:
– НадоОплатитьПошлинуСорокКопеек.
Мы прошли в кассу, и я оплатил пошлину. Раннэ с чеком вернулась в последний кабинет, вышла оттуда с тремя листами, забрала себе помеченный, свернула его вчетверо и спокойно сунула сверху в платье, так что из лифа торчал небольшой белый уголок.
– МыСделалиЭто, – улыбнулась она.
– Ты сделала это, – ответил я, не желая брать на себя даже часть этого триумфа.
Когда мы вышли и я сел в машину, Раннэ осталась стоять снаружи. Видимо, здесь мы должны были расстаться. Я уже отъехал на приличное расстояние, когда в зеркале заднего вида разглядел ее далеко позади – она так и смотрела мне вслед.
На выезде из анклава меня тормознули, и две тетки из самообороны деловито осмотрели «экватор», заставили открыть все дверцы и багажник, а одна из них сосредоточенно обнюхала пассажирское сиденье, глядя на меня искоса, словно надеясь, что я признаюсь в каком-то страшном грехе.
Но каяться мне было не в чем, и в итоге меня пропустили. Из анклава я поехал сразу в ГУМД – главное управление милиции дистрикта, где спросил у скучающего сержанта на вахте, где я могу заверить отказ от претензий.
Сержант