Роман с Джульеттой. Ирина Мельникова
где уж тут узнать? – скептически усмехнулась Ольга. – Растолстела я, мать! Сама себя в зеркале не узнаю. – Она жестом показала на открытую дверь: – Проходи. Здесь мой кабинет.
Она пропустила Алину вперед и закрыла дверь на ключ, объяснив при этом, что иначе им не дадут поговорить спокойно. Затем показала гостье на широкое кресло возле окна, сама опустилась в соседнее. При этом она не сводила взгляда с Заблоцкой.
– А ты неплохо выглядишь, – наконец сказала она и спросила: – Чаю хочешь, а может, вина? По глоточку, а? За встречу?
– Прости, Оленька, я за рулем, – объяснила Алина. – Давай в другой раз. Я теперь в Староковровск надолго. И сейчас я к тебе по делу. Не хочу отвлекать тебя от трудов.
– А, – махнула рукой Ольга, – пустяки! Отвлекай, сколько душе угодно. Мы ведь с тобой лет пятнадцать не виделись. Сколько раз к тетке приезжала, а ко мне ни ногой. Все Терезу Романовну простить не можешь? Только от судьбы не убежишь. Слышала небось, что мой старый кобель натворил?
Алина молча кивнула.
Ольга покачала головой.
– И поделом мне! Но не думай, головой о стенку я не бьюсь. – Она раскинула руки. – И теперь я свободна, как птица! С кем хочу, с тем и живу! И занимаюсь тем, чем хочу! Никто ничего не требует, и, самое главное, я тоже никому и ничем не обязана!
– Я рада за тебя! – сказала Алина. – Все в прошлом. Я тоже кое-что поняла и сейчас тебя не осуждаю. Просто очень долго к этому шла.
– Думаешь, мне было легко? – Ольга посмотрела на нее исподлобья. – Я не меньше тебя любила Терезу Романовну. Они ведь со Стариковым спали-то в разных комнатах. Я по дурости своей даже предположить не могла, что она так близко примет к сердцу, что мы с ее старикашкой…
– Но ты ведь не любила его? – Алина нахмурилась. – Неужели ты не смогла бы пробиться без его помощи?
– Аля, давай не будем? – умоляюще посмотрела на нее Ольга. – Я этой грязи нахлебалась досыта. Мне стыдно, я до сих пор места себе не нахожу от того, что натворила. И могилку Терезы Романовны я обихаживаю, этот хрен о ней даже не вспоминает. И снится она мне часто… – Ольга закрыла лицо ладонями и всхлипнула. – Зачем ты пришла? И так пакостно на душе! Хуже некуда…
– Прости, – Алина погладила ее по плечу. – Я очень хотела тебя увидеть. Скучала, вспоминала часто, а теперь поняла, что, прощая, мы снимаем камень с души. И не только со своей, но и у того, чей камень гораздо тяжелее. Прости, у меня тоже не все гладко, и жизнь меня била едва ли не больнее, чем тебя.
– Я знаю, – Ольга подняла на нее заплаканное лицо. – Елена Владимировна рассказывала. – И спохватилась: – Так ты надолго, говоришь, приехала? А как же театр? Как тебя отпустили?
– Не отпускали, – вздохнула Алина. – Пришлось даже тайком уехать. Побросала все, детей в охапку и сюда, к тетке под крылышко. Сегодня пыталась на работу в театр устроиться…
– И как? – перебила ее Ольга. – Получилось?
– Не знаю, – пожала плечами Алина. – Карнаухов