Человек будущего: ответы на вопросы. Сергей Николаевич Лазарев
хотели написать, очень много интересного произошло в нашей жизни за последние годы. В этом письме поделюсь только одной историей.
Это произошло 13 августа 2005 года. В этот день наша дочь выпала из окна 4-го этажа (здание – очень высокое по конструкции) и осталась жива. Из повреждений – перелом челюстного сустава и обеих костей локтевой части левой руки, сильный ушиб левой части лица с кровоизлиянием в глаз.
Мы были в гостях у наших лучших друзей. После ужина дети (наша дочь 5-ти лет и сын друзей, которому 3 года) пошли играть в детскую комнату. Был очень жаркий день. Наши друзья только
на днях сменили окна, поставили пластиковые и еще не успели «убраться» у окна (обычно на окне стояли цветы, а у окна – большая швейная машина, так что доступ к окну был закрыт). Хозяйка открыла окно настежь – там была москитная сетка, и все восприняли ее как преграду-защиту. Минут через 12—15 мы услышали крик мальчика из комнаты. Подруга пошла в детскую и через несколько секунд вбежала с известием, что Настя выпала из окна.
(Следует отметить, что буквально пару минут назад мне захотелось встать и сходить куда- нибудь с детьми, но объективной причины для этого не было. Не послушалась интуиции).
Я сразу соскочила с дивана и бросилась в детскую. Глазами оббежала всю комнату – может, она спряталась, и увидела распахнутое окно без сетки. Подбежав к окну и взглянув вниз, я увидела дочь, лежащую лицом вниз, без движения. Первое, что пришло мне в голову, очень дикое для матери – «Может, так и лучше, так надо». И возникло полное чувство отрешенности. Мужчины сразу побежали вниз.
Я стала молиться, позвонила в «Скорую». Я точно знала, что мне лучше пока не спускаться. Я была внешне спокойна и молилась – призывала на помощь Ангела-хранителя.
Она пришла в себя и попыталась встать. Мы прокричали в окно, чтобы ее удерживали. Через несколько минут я отошла от шока и побежала вниз. Когда я подбежала к дочери, ее рвало, кровь бежала изо рта и носа. Я знала, что рвотные массы могут закрыть дыхательные каналы, и поэтому убирала их пальцем у нее изо рта, гладила ее по голове и просила ее – только остаться в живых. Она стала стонать, и поэтому я начала читать молитву «Отче наш», и она успокоилась.
Я была очень спокойна, так как знала, что, если начну нервничать и плакать, она тоже начнет. «Скорая» приехала минут через 12—15. Нас отвезли в областную больницу. Нас осмотрели и сказали, что видимых повреждений, угрожающих жизни, нет. Мы просили, чтобы ей скорее оказали медицинскую помощь, но врачи ответили, что торопиться некуда, а надо подождать 3—4 часа, чтобы желудок освободился от еды и можно было делать операцию. Операцию необходимо было делать под общим наркозом, а так как она у нас очень крупная (27 кг), то ее сердце может не выдержать такой дозы. Был сильный отек лица, а еще у нее от рождения гипертрофированные гланды, поэтому они долго решали, начинать операцию или нет.
Приехала милиция, и моего мужа