Ангел Дармунда. Лора Брайд
тебя пропустили, – проявил профессиональную бдительность Джед и прекрасно понимая, что девочка невиновна в избиении парня, доверительно посоветовал: – Ты лучше не приходи сюда. А о самочувствии О’Хара можешь узнавать у меня.
– Дойл – мой друг, мистер Смит, и я сама буду следить за его самочувствием, – строго отрезала девочка и требовательно спросила: – А почему вы такой добрый? Пришли ни свет, ни заря, апельсинчики принесли. Чего вы от него хотите? Тех же услуг, которые пожелала мисс Адамс?
Смит растерялся. Он хорошо представлял, что могла запросить любвеобильная мисс Адамс у мужчины, но требовать подобное от подростка? Не может быть! И вспыхнул от возмущения, что эта не по возрасту, взрослая девочка уже записала его в ряды извращенцев.
– Мне ничего не надо. Я только хотел, хоть чем-то помочь, ведь он такой же, как я.
Лаки суровым немигающим взглядом смотрела на разволновавшегося воспитателя, и тот понял, что она не верит ни единому его слову. Тогда он поставил пакет с апельсинами на землю и резко закатил рукава поношенного свитера.
Брови девочки взметнулись от удивления. Обе руки воспитателя, от кисти до локтя были изуродованы татуировками. Корявые, пляшущие буквы складывались в ненавистное ей слово «ублюдок».
– Когда вам их сделали? – тихо спросила она.
– В семь лет, – бесцветным голосом ответил Смит, с не прошедшей болью вспоминая день, когда пятнадцатилетние «истинные друиды» издевались над ним.
– А Дойлу в шесть, – еле слышно прошептала Лаки.
– Я знаю, как ему живется со всем этим, – грустно сказал Джед, одергивая рукава. – И впереди не ожидается ничего хорошего. В Школу Друидов его не примут, и в семнадцать лет вытолкнут из Дармунда, предоставив самому заботиться о себе. Приличную работу он не найдет, «доброжелатели» позаботятся об этом. И в личной жизни все будет столь же печально. Хорошие девушки не захотят иметь отношения, а нехорошие будут встречаться тайком по ночам, а днем презрительно отворачиваться, чтобы никто даже не заподозрил их в знакомстве с ним. У него никогда не будет детей, а если какая-нибудь опустившаяся женщина и родит от него ребенка, то этот ребенок станет еще более отвергнутым, чем отец.
Смит смутился от того, что обнажает перед девочкой свои личные переживания и неловко закончил:
– Помочь Дойлу я не могу, а порадовать, хотя бы апельсинами, в моих силах.
– Вы уже помогли, приняв на себя жестокие удары Макбрайда.
– Это все, что я смог сделать. Господин Бирн отказался говорить со мной. Лишь пригрозил вышвырнуть из Дармунда, если я такой неблагодарный и забыл по чьей милости здесь работаю.
– А за что тут благодарить? – искренне возмутилась Лаки. – Платят меньше, чем преподавателю, а ругают все, кому не лень. Даже какая-то вонючка Хейли кричала на вас, а мадам Адамс вела себя, как последняя стерва.
– Ничего с этим не поделаешь, –