Воевода. Андрей Труфанов
собою, обладал громким властным голосом. В Великом Новгороде междоусобия были обычным явлением. Одни бояре поддерживали власть князя, другие – искали свою выгоду, вступая в союзы с орденом Меченосцев и Тевтонским орденом. В 1237 году произошло слияние двух орденов на землях Ливонии. Полоцкий князь Владимир по своей простоте и недальновидности сам уступил немцам Ливонию. Властолюбивые замыслы немцев после уступки им Ливонии обратились на Северную Русь. Начались непрерывные столкновения и набеги. К этому, покровительствуя ордену, побуждал их и папа Римский. У новгородцев война приняла также религиозный характер. Дело шло о защите православия, на которое разом посягали враги.
Северная дорога
Стоял конец апреля 1239 года. Погода была солнечная, но вся дорога растеклась грязевой кашей. Телеги то и дело буксовали, люди падали на скользкой земле, вставали, стряхивали грязь и ругались. Во главе обоза на гнедом коне ехал Савва, дружинник из младшей дружины князя Александра, за ним шли ратники, дальше ехали телеги с товарами купцов Радима и Неклюда Ижорского. Они прибились к дружине безопасности ради, ибо дороги кишели разными лихими людьми. Грабили купцов, да и простых людей племена волжан, чуди, бесовали местные разбойники и даже заплывали в устье Невы варяги. Варяги бесчинствовали сильно, сжигали деревни, грабили, убивали безжалостно и насиловали. Также не упускали случая и отряды крестоносцев, которым за плату помогали неразборчивые язычники. Но самый большой страх на местную округу наводил отряд Вепря. Вепрь был незаконнорожденный сын боярских кровей. Пройдя хорошую боевую школу и не получив должного, Вепрь собрал шайку подготовленных наемников и стал грабить от Ижоры до Ладоги, от Ладоги до вольного Новгорода и не было на него никакой управы.
Савва, как и положено конному дружиннику был вооружен миндалевидным щитом, копьем, на боку висели меч и шестопер, который был недавно вошедшим в широкое пользование и являлся разновидностью булавы. На теле была длинная кольчуга с металлическим нагрудником, на голове конусовидный шлем с перекладиной для защиты носа, на руках металлические поручи, на бедрах металлические пластины. Двадцать пеших дружинников были в длинных кольчугах, конусовидных шлемах и вооружены были миндалевидным щитом, копьем и боевым топориком. Десять стрелков были облачены в короткую кольчугу и вооружены небольшим круглым щитом, луком и саблей. У некоторых были ножи. В те времена это было обычное вооружение ратника. У купцов тоже было несколько человек охраны; вооружены они были неплохо, но обучение было не под стать дружинникам. Дорога долго шла полем, а у Вечного Дуба поворачивала в лес, глухой и дремучий. Дорога в лесу была еще хуже, поэтому остановки стали чаще.
Опасно стало на дорогах, лиходеи то совсем страх потеряли, – сказал Неклюд.
– Да, это так. Вот князь дружину то и послал порядок наводить. Сам слышал, тысяцкий к нему приходил, просил людей в помощь сотским дать, налог, да поборы разные собирать, −ответил Радим.
– Дружина-то у князя тоже, говорят, не очень справляется. Сколько, например, Вепря этого проклятого ловят и все никак, – сказал Неклюд и почесал затылок.
– Да чтоб Вепря поймать, это сколько же войска потребуется. Он нападет и в лес, а в лесу его ищи свищи. Вот выманить его бы как-нибудь, – рассудил Радим.
– Княже наш головастый, может чего и придумает, да и Гаврило Олексич может чего подскажет. Он верой и правдой князю Ярославу служил и был помощником в делах его ратных. И в Юрьев ходил, тогда еще с малолетним княжичем. Да и люди его верные окружают, один Сбыслав Якунович чего стоит, тому только волю дай топором помахать, – сказал Неклюд и выдохнул.
– Это да, рубака тот еще.
– А вот Трифону посаднику не верю я. Люди говорят, что крамолу несет он.
– Да кто его знает. Где доказательства? Новгород город вольный, всему объяснение требуется, – ответил Радим и добавил, – Гляди, гляди! Воронья сколько. Не к добру!
– Да не кипишись, Радим! В этом лесу всегда воронья много было. Ты вот лучше мне за нашего брата, купца, скажи. Есть нам выгода с иноземцами торговать, али нет?
– Я вот что тебе скажу, брат Неклюд! Приходили эти монахи к князю нашему, приезжал этот, как его, вице-магистр Андреас фон Вильвен, еще один рыцарь ордена Меченосцев Гедемин, предлагали веру их принять, а князь их за порог. Не надобно, говорит, веры вашей нам, нашу веру нам отцы и деды передали. А еще, говорят, там людей на кострах жгут. Не наш там народ, жестокий. И по мне, лучше уж я со своей верой и здесь, чем на чужбине в услужении. Поэтому так тебе скажу: торговать с ними, конечно, выгодно, но по-честному. А я им не верю, потому с опаской к ним еду, – кашлянув, ответил Радим.
– А по мне б, серебра побольше, а Бог, по-моему, он везде един.
– Не, я с тобой не согласен. Кто одного предал, тот и другого предаст, как Иуда Христа за тридцать серебряников. Пойми, там своим ты никогда не будешь, скажут они тебе, что ты из другого теста вылеплен. А для своих изгоем станешь. Предателей нигде не любят.
– Да ладно, Радим, успокойся, это я к слову. Никого я не собираюсь предавать, просто гляди, что на земле новгородской да псковской творится. Не знаю, как