Добрые Люди. Дмитрий Михайлович Тихонов
находкой я подошёл к нему и принялся расшнуровывать перевязь. В лесу тренькнуло. В метре от меня о галечник ударился продолговатый предмет, с такой силой, что высек искру. Я инстинктивно отпрянул в сторону прикрываясь мешком, отчётливо понимая, что он меня не спасёт: начальная скорость у стрелы, а скорее у арбалетного болта, была очень высокой – с такого расстояния прошьёт навылет. Но я всё же стал пятится, выискивая взглядом укрытие. Применять силу не спешил – пока рано выдавать себя.
Снова тренькнуло, на этот раз правее – стрелков двое – и через миг мешок волшебным образом вырвало из рук, отбросив в сторону. Я замер как вкопанный и поднял руки над головой. В третий раз стрелки попадут в цель – в меня, тут и дураку ясно, что первые две носили предупредительный характер. Значит убивать не собираются. Пока. Не ожидал, что наткнусь на кого-то из двуногих в такой глуши столь быстро.
– Я безоружен! – крикнул я.
Из-за дерева показался первый стрелок. Лук он держал наготове, не то, чтобы с натянутой тетивой, но со вложенной стрелой и двигался боком, перекрещивая ноги, будто крался. Одет в рубаху ниже пояса явно из оленьей кожи, подпоясанную ремнём и шерстяные штаны; на ногах сапоги из мягкой кожи, справа к поясу крепился круглый тул для стрел, слева – короткий топор; длинные чёрные волосы собраны хвостом; выглядел молодо. Второй стрелок не спешил покидать укрытие.
Первый, я решил именовать неизвестных пока так, что-то выкрикнул, тыча в меня луком. Слова я разобрал с трудом, кажется язык могги. Картина начинала вырисовываться: Дубовый Щит – дальний форпост в Лесах Эльхо.
– Я плохо понимаю, – сказал я на общепринятом языке.
– Кто ты такой? – Первый тоже перешёл на общий.
– Извини, но я ничего не помню и не знаю кто я, – соврал я, разводя руками.
Он замер в десяти шагах, но позу не сменил. Я почему-то был уверен, что Первый, хоть и выглядел лет на шестнадцать, выстрелит не задумываясь и глазом моргнуть не успеешь.
– Что будем делать, брат? – спросил он, обращаясь ко Второму на своём языке.
Второй бесшумной походкой ступая по гальке, забирал правее. В руках он держал арбалет со сдвоенными плечами – очень дорогой самострел. В его руках он смотрелся слегка аляповато. Право слово, корова с седлом! Я бегло оценил новоприбывшего: Второй был точной копией Первого, только лет на пять старше, видимо могги были братьями по крови, а не по клану; штанины из кожи, в волосы вплетены перья, на поясе малый тул для болтов и крюк для натяжения тетивы арбалета, вместо топора нож средних размеров.
– В священных землях нельзя проливать кровь, – сказал он.
Первый кивнул, и медленно убрал стрелу в тул. Впрочем, лук держал наготове. Я стоял молча.
– Руки опусти, – сказал Первый на общепринятом.
– Спасибо, – поблагодарил я. – Где я?
– Он, может быть, из этих, – вместо ответа могги обратился к брату на своём языке.
– Проклятый духами! –