Творческий отпуск. Рыцарский роман. Джон Барт
ей умереть, ушло еще девять или десять лет.
Господи, Фенн. Иногда поневоле задумываюсь.
Я тоже. Наконец, это история о том, как я влился в Компанию. Вернувшись домой с поджатым хвостом, я связался с Графом, тот вывел меня на Дугалда Тейлора и прочую публику. Мы решили поддерживать мою легенду политического журналиста на вольных хлебах. Некоторое время я даже Мэрилин Марш не удосуживался рассказывать; к тому времени ей уже было безразлично. Домашние финансы у нас выправились, и она лепила себе собственную жизнь. Тогда я был на четыре года младше тебя теперешней, однако младшие сотрудники, с которыми я проходил подготовку, звали меня Папашей, как будто я персонаж Пэта О'Брайена в киношке о Второй мировой. Готовили нас в ИЗОЛЯЦИИ, чуть выше по течению отсюда. Штука в том, что я решил прожить историю, раз уж не смог ее написать. Манфред, бывало, говорил о наших операциях на истории, чтобы история не могла оперировать нас. Моим же личным желанием, как тебе известно, было нейтрализовать его, если уж не перевербовать. Случилось же, скорее, обратное.
Значит, говорит Сьюзен: Тахо вернул тебе не только берет; он продолжает возвращать ту историю, которую ты в него швырнул.
Но я все время швыряю ее назад. Однажды расскажу и нашу, только не так.
Два вопроса, ладно? Почему от рассказывания мне этой истории – на седьмом году нашей совместной жизни, Христа ради, в нашем творческом отпуске, – ты веришь, будто твоя бойна снова к тебе приплывет? Нет: не трогай меня. И вытащи свой штуцер из моей щели.
Нет. От всей души сожалею об этом совпадении, Сьюз; мне это не пришло в голову, пока сам не поймал себя на том, что говорю творческий отпуск. Что же касается кепарика: второй раз я потерял его десять лет спустя, когда занимался делами Компании, поздно ночью на причале некоего конспиративного дома на той стороне Залива. Моим коллегам я рассказал эту историю – лишь ту ее часть, которая про бойну. На следующий день сам Граф отыскал мой кепарь на пляже – его вынесло приливом прямо перед конспиративным домом. Еще до рассвета я оттуда уехал, а Граф отчаливал в Австрию проверить на венской базе что-то про Шадрина[37] – мы разрабатывали каналы дезинформации. Моя бойна вернулась ко мне на остров Соломона дипломатической вализой из посольства США в Австрии. Вопрос сейчас перед нами таков: чтобы вернуть ее в этот третий раз, нужна ль нам история Ронды – или же история конспиративного адреса на реке Чоптанк, которую я тебе пока не рассказал. Выяснять это я не спешу. Каков был твой второй вопрос?
Мой второй вопрос: где была я, когда ты жил всю эту жизнь не с тем человеком, когда вы вместе были наивны и бедны, и рожали детей, и ездили в Испанию, и выясняли, вы каковы и не каковы? С какой это стати я бас-мицвалась в Пайксвилле[38], и выпускалась из колледжа[39] и магистратуры[40], и писала диссертацию по «Литературной экологии и экологической литературе Чесапикского залива от Эбенезера Кука[41] до Джеймза А. Миченера»[42],
«…На капитана [Николая] Шадрина [из советского ВМФ], который в 1959 году перебежал из Советского Союза на Запад, в 1966 году якобы вышли оперативники КГБ и предложили стать „двойным агентом“ – начать поставлять русским разведывательную информацию.
Капитан Шадрин сообщил о контакте своему начальству – адм. Рафэсу Тейлору из отдела флотской разведки Разведывательного управления Министерства обороны. Адмирал Тейлор, скончавшийся за несколько недель до исчезновения [Джона Артура] Пейсли в прошлом году, посовещался с Джеймзом Джизесом Энглтоном, тогдашним главой Контрразведывательного управления ЦРУ. М-р Энглтон порекомендовал адмиралу Тейлору убедить русского перебежчика принять подачу.
Капитан Шадрин так и сделал. Согласно документам, он начал скармливать русским дезинформацию из разнообразных источников ЦРУ. Однако принято считать, что один из таких источников мог оказаться „кротом“ [контрагентом глубокого проникновения в самом Управлении] и что дезинформация, которую он поставлял, могла быть [супер]кодирована, тем самым восстанавливая звено цепи, сломанное Агентством национальной безопасности в начале 1970-х.
С 1972 по 1974 год в ЦРУ проводилось исследование с целью установить, кем бы мог оказаться крот. На стол тогдашнего директора центральной разведки Уильяма Колби положили рапорт.
Вскоре после составления этого рапорта… капитан Шадрин исчез, проходя по городской площади в Вене. Якобы он находился на виду у базы ЦРУ в этом городе, когда исчез [1975], и о нем с тех пор ничего не слышно». Балтиморская «Сан», 10 июня 1979 г. Также см. с. 131.
Больше о м-ре Пейсли далее.
Преимущественно еврейское предместье Балтимора, где живет бабушка Сьюзен.
Б. г. н., 1967, колледж Суортмор, Суортмор, Пенсильвания.
Д. ф., 1972, Университет Мэриленда, Колледж-Парк, Мэриленд.
Ок. 1667–1737(?): автор «Торговца дурманом» (1708) и прочих поэм. Но впоследствии опубликованная диссертация д-ра Секлер (Колледж-Парк, изд-во Университета Мэриленда, 1974) начинается веком ранее – с Джеймзтаунских поселенцев.
1907—[1997 – примеч. перев.]: автор «Чесапика» (1978) и других романов. Но диссертация д-ра Секлер заканчивается ранее, в 1972-м – году ее завершения. Она либо шутит, либо поддается утомленью.