Беременна ангелом. Даша Гагарин
завязать с этим, тебе нужно обратиться к Богу, во всем покаяться и он тебя простит и поможет выбраться из этого болота.
– Заткнись! – заорала она и ударила меня, – вали отсюда, святоша драная.
Я не могла не рассказать батюшке о своей подруге и о том, что помогла достать ей наркотик. Он отругал меня и строго настрого запретил встречаться с Анжелой. И когда она вновь позвонила мне, умоляя принести дозу, я отказала ей. Выслушав трехэтажную брань в свой адрес, я повесила трубку. Спустя какое-то время я узнала, что Анжела скончалась.
В церковь я больше не ходила. Глядя на людей мне хотелось блевать, дома родители постоянно меня пилили. Отчим сказал маме, что дальше так продолжаться не может, что меня нужно куда-то отправить. Родители сослали меня в Рим.
В Риме я познакомилась с пожилым поэтом, довольно состоятельным старичком, с милой застенчивой улыбкой. Он решил, что моя внешность заслуживает того, чтобы сделать из меня фотомодель. Старичок произвел пару необходимых звонков, и вот я уже стояла, лежала, крутилась, вертелась, улыбалась, грустила под пристальными взглядами фотокамер.
– Пока ты молода, хороша собой, нужно брать от жизни все, моя дорогая, – сказал мне старичок, поглаживая мою грудь, – мы сделаем так, что весь мир падет к твоим ногам.
Я снялась в двух порнофильмах и уехала обратно в Россию. На заработанные деньги купила квартиру, много спиртного и закуски. Я была молода и красива, но жить почему-то не хотелось.
Придя в себя, я выкинула все пустые бутылки, перестирала все загаженное белье, отмылась, привела себя в порядок и пошла устраиваться на работу.
– Ты с ума сошла, – спросил меня главврач, – зачем тебе это? Ты молодая симпатичная девушка, еще и жизни-то толком не видела, а уже к покойникам тянешься. Тебе замуж надо да детей рожать и жизни радоваться, а не в морге работать.
Но мне что-то не очень хотелось радоваться. За два литра водки и пятнадцать минут секса я обрела работу в морге.
Как-то ночью на дежурстве, я разделась догола и встала перед зеркалом.
– Я красивая и молодая, – сказала я себе, – нужно поскорее умереть, пока я не состарилась и не превратилась в мерзкую морщинистую массу мяса.
Нужно умереть пока я еще молода.
Я выпила спирту, закурила сигарету и легла нагая на бетонное ложе.
Я вспоминала как Чижиков пел мне:
– Ты ушла рано утром, где-то чуть позже шести…
Бред сивой кобылы
Вернулся Тузик, принес мне цветы.
– Что это? – спросила я.
– Цветы, – ответил Тузик.
«Он купил их в цветочном магазинчике неподалеку от моего дома Директор магазина Ашот мужчина средних лет кавказкой национальности ну и вида соответствующего приехал в этот город семь лет назад на похороны своего старшего брата от которого ему по родству и достался этот магазин вместе с двумя прелестными продавщицами Светой и Леной Тетя Света