Магазин чудес «Намия». Кэйго Хигасино
знаю про мир музыки. Поэтому и спрашиваю, как у тебя дела. Если ты так в себе уверен, расскажи подробнее о том, как ты видишь свое будущее. Какой у тебя план, как ты собираешь действовать дальше, когда сможешь зарабатывать этим на жизнь. Мы не знаем ничего, поэтому и я, и папа с мамой очень волнуемся.
Сестра говорила правильные вещи, но Кацуро хмыкнул:
– Если бы все шло по плану, никто бы не мучился. Хотя что может понять человек, который, отучившись в местном женском университете, поступает на работу в местный сберегательный банк?
Это он про Эмико. Следующей весной она должна была окончить университет и с местом работы уже определилась. «Вот теперь она точно обидится», – подумал Кацуро, но сестра только вздохнула и устало спросила:
– А ты когда-нибудь задумывался о том, что с родителями будет в старости?
Кацуро замолчал. Старость родителей – одна из тех вещей, о которых думать не хотелось.
– Папе месяц назад было совсем плохо. Опять сердечный приступ.
Кацуро остановился и посмотрел на сестру.
– Серьезно?
– Разумеется, серьезно. – Эмико тоже пристально посмотрела ему в глаза. – К счастью, без осложнений. Мы, конечно, переполошились – бабушка ведь тоже не вставала.
– Я и не знал.
– Папа велел маме тебе не говорить.
– Вот, значит, как…
Значит, не видел смысла извещать такого непочтительного сына. Поскольку сказать на это было нечего, Кацуро опять замолчал.
Они снова двинулись вперед, и до самого центра Эмико тоже не сказала ни слова.
4
Здание общественного центра выглядело как одноэтажный жилой дом, разве что чуть побольше. Везде с озабоченным видом суетились люди в траурных одеждах.
У входа он увидел мать, Канако. Она беседовала о чем-то с худым мужчиной. Кацуро медленно подошел.
Канако, заметив его, ахнула. Он собрался было сказать: «А вот и я», но, увидев лицо стоявшего рядом с ней человека, потерял дар речи.
Это был его отец, Такэо. Он так похудел, что Кацуро не узнал его.
Такэо некоторое время разглядывал сына, а затем разомкнул сжатые в линию губы.
– Приехал все-таки? Кто тебе сообщил? – грубо спросил он.
– Эмико.
– Ясно. – Такэо посмотрел на дочь, потом снова перевел взгляд на сына. – Нашел, значит, время?
Кацуро почувствовал, что отец не стал договаривать: мол, ты же не собирался приезжать, пока не достигнешь желаемого.
– Если хочешь, чтобы я уехал, могу и уехать.
– Кацуро! – в голосе Канако звучал упрек.
Такэо устало махнул рукой.
– Этого я не говорил. Я занят, так что не болтай ерунды.
С этими словами он быстро отошел.
Глядя мужу в спину, Канако сказала:
– Спасибо, что приехал. Мы уже думали, что не увидим тебя.
Судя по всему, это мать велела Эмико позвонить брату.
– Эмико настаивала. Ты лучше скажи, как отец, – он так похудел. Сестра сказала, что ему опять было плохо…
Канако как-то обмякла.
– Он,