Автор идеи цвета. Ив Даргель
болезненным эхом у Мартина в боку.
– Не может быть, что ты ЗДЕСЬ делаешь? – прерывисто дыша после проделанного маневра, прохрипел Мартин. – Ты же ушел, Катр, какого черта?!
– И я рад тебя видеть, доктор Мартин.
С учетом статуса ушедшего навсегда, покойный учитель выглядел вполне сносно: жилистый, высоченный, серебряно-медные короткостриженые волосы торчали неровными клочками в разные стороны, и казалось, что профессор сам, будучи нетрезвым и в полной темноте, не то ножницами, а не то и вовсе ножом хаотично откромсал пряди густых волос почти под корень. Мартин прекрасно знал, как недешево обходятся подобные авангардные шедевры парикмахерского искусства и как избирателен к клиентам мастер, их исполняющий. На длинном и прямом, будто выведенном по линейке носу Катра сияли очки – старинные, в широкой темной прямоугольной оправе, с блестящими линзами, без чипа. Светлые, почти белые глаза с колкими точками зрачков сверкали через толстые стекла сквозь рыжие, прямые, жесткие ресницы. «Пижон» – неприязненно подумал Мартин.
Катр понимающе оскалился, демонстрируя крупные, желтоватые, чуть неровные зубы. Молодые зубы, как настоящие.
– Дорого? – язвительно поинтересовался Мартин.
– Очень. Могу дать контакт дентодизайнера, – невозмутимо парировал Катр.
Мартин закрыл рот и незаметно провел языком по зубам. Он понятия не имел, как они сейчас выглядят: поводов для улыбки сегодня еще не нашлось.
Катр развалился в расплывшейся от его легкого прикосновения широкой вмятине на подоконнике, и, опустив тяжелые веки, лениво изучал Мартина с видом скучающего лекаря, принимающего отчаявшегося пациента с банальным насморком.
– Катр, значит, ты тогда все-таки не сделал последний выбор? Где ты пропадал столько времени?
– Следующий вопрос, Мартин. Про меня потом, с твоего позволения, – вежливо уклонился от ответа гость.
Мартин нервно щелкнул суставами пальцев, избегая сардонического прищура воскресшего учителя. «Надо тоже купить очки, – промелькнула мысль. – Будет чем занять руки». Руки неистово чесались от желания зарядить великому автору сокрушительный удар кулаком прямо в высокий аристократический лоб, изборожденный причудливым рисунком глубоких морщин.
Больше всего Мартин боялся, что Катр снова исчезнет, растворится туманным мороком и оставит после себя пустоту одиночества, как в прошлый раз. Мартин уперся глазами в почти забытое лицо друга и, приглушив голос до хриплого шепота, быстро и без предисловий выпалил тот самый незаданный вопрос.
– Катр, что такое смерть?
Воздух в комнате рассеялся тишиной, отразившейся в зрачках Катра и расширившей их до черной пропасти.
– Пост, ты спятил? – великий профессор хохотнул, будто ему пощекотали пятки.
«Вот сволочь», – молча изумился Мартин, разглядывая сморщенное от смеха лицо Катра и узнавая его прежнего: молодого, остроумного, проницательного.
– Мар, дружище,