.
четырнадцать дней ты голодала. Кх-кх! – снова закашлял, а потом застонал от боли, а я едва не выронила телефон из рук.
– Господи, что с тобой? Лёша, где ты?
– Я далеко малыш, тебе нельзя сюда.
– На тебя напали? Лёша, ты ведь не взялся снова за воровство? – от волнения, чуть не вырвала прядь своих волос.
– Кричишь, это самое лучшее лекарство от невыносимой физически боли. Знаешь, раньше я был один, и мне не надо было себя жалеть, а сейчас понимаю, что дома ждёт кровинка, Пэпи… Но видимо, я слишком плохой отец, или брат… – его откровения вырывают сердце корнем из груди.
– Лёша, что ты такое говоришь! Ты лучше всех, и я тебя… – хочу уже признаться в чувствах, как слышу посторонний мужской голос.
– Вам противопоказано волнение, и вставать. Я же говорил придерживаться постельного режима.
– Пэпи, не могу больше говорить. Запомни, только ради тебя я живу. Обещай, что будешь счастливой.
– Лёша, ты ведь вернёшься? – уже перехожу на крик, проще лечь в могилу вместе с ним.
– Я в больнице, сломано три ребра!
– Как это произошло? Можно я приеду?
– Нет, Пэпи. Через неделю сам вернусь. Прощай! – скидывает звонок, а я прибываю в диком шоке.
Алексей
Смотрю на пулю, которая пробила грудную клетку, долго ещё придётся останавливать кровь. Ещё эти суки ранили меня в живот, обычный порез ножом, я и не такое на себе испробовал. Сашка пошёл за обезболивающим. В больницу нельзя, эти уроды будут нас искать, но я буду стараться дышать только ради Пэпи. Дверь подвала заскрипела, слышу заветные шаги.
– На, это всё, что удалось достать! Смотри коньки не отбрось, знаешь, что потом с Пэпи будет? – достаёт друг лекарство, а я стискиваю зубы от адской боли, она забирает всю жизнь.
– Поэтому мне нельзя сдыхать! Ладно, не тяни, сделай, этот чёртов укол! Кстати роль доктора сыграл так, что я сам поверил! Не хочешь попробовать себя в большом кино?
– Лёх, ей-богу у тебя пол груди пробито, а ты смеёшься! Ладно, надо от пули избавляться…
Пэпи
Неделя всего каких-то семь дней, дождусь, я терпеливая. Так, как мы будем бороться с сумасшествием? Думаю лучше взять будильник и отсчитывать каждый час, чтобы не пропустить начало следующего дня. Сижу в кресле на балконе, сегодня как раз передали страшный ливень, нет уходить нельзя, а вдруг он приедет раньше. Не хочу отсиживаться в комнате, противно касаться подушки, которая насквозь пропитана слезами. Боже Пэпи, ты помешалась. А что будет дальше? Третий день, я кое-как уговорила себя выпить чашку кофе с бутербродом, и снова взгляд прикован к окну. Ещё два дня, от волнения сгрызла почти все ногти, знаю ужасная привычка, но как не крутить в голове последний разговор с Лёшей по телефону. Не знаю, как дожила до воскресения, и даже занялась уборкой. Ведь если он узнает, что все эти ночи, я спала в обнимку с календарём, разозлиться. Знакомый рингтон, чуть не упала с табуретки, когда побежала из кухни в гостиную.
– Алло, Лёша! Ну, когда ты приедешь?
– Пэпи,