Костры на чердаке. Ангелина Засимова
вещей, я обулся, оделся и вышел на улицу. Тень копошилась у сарая, там у нее был свой угол – специальный настил с инструментами, электрической шлифовальной машиной и разными железками. Рядом с настилом находилась дверь в кладовую, куда мне был проход воспрещен. На кладовой висел замок, ключ был только у Тени.
– Малой, иди сюда. Во, – произнесла Тень, держа сигарету в зубах и вручая мне самый настоящий православный могильный крест размером с книгу. Три гнилые деревяшки от старого подрамника, два маленьких гвоздика. – Пойдем.
Я тяжело вздохнул и вновь послушался Тень. Он взял лопату и пошел на конец огорода, минуя уличный туалет и припорошенную снегом кучу жухлой травы. Мы дошли до столба на углу, который натягивал колючую проволоку, как другие столбы по краю огорода. Тень вколола лопату в мерзлую землю, раз, два. Земля поддалась.
– Поклади, – сказала Тень. – Клади гроб в могилу.
Я подошел и медленно положил Веню в ямку. У меня дыхание сперло, я всплакнул. Мы немного так постояли. Я ревел. Затем Тень засыпала землей могилу, поправила лопатой и забрала из моих дрожащих рук крест, воткнув его в землю. Я ревел. Тень ушла, оставляя меня наедине с моим горем, напротив могила Вениамина. Я сбивчиво дышал и шмыгал носом, затем очень сильно замерз и поспешил домой.
Тогда я пообещал, что буду каждый Божий день навещать Вениамина.
На следующее утро так и поступил. Пока мама была на работе, я аккуратно отломил один цветок фиалки и поспешил к другу на конец огорода. Вновь постоял, погрустил и положил ему цветочек у крестика.
– Мне жаль, Вениамин, и прости меня. Я любил тебя и буду любить. Мне очень-очень сильно будет не хватать тебя… Ты мой ангел, – говорил я и вновь ревел, утирая горькие слезы рукавом.
И на следующий день я пошел на могилу к Вениамину. Вновь оторвал мамин цветочек из горшка. Она так любит свои фиалки, будет ругаться, если увидит.
На четвертый день не удалось пойти, мама повезла меня утром к какому-то врачу, мне стучали молотком по коленкам и просили следить за пальцем. Слушали этой штукой с ушами сердце и спину.
Я болтался в коридоре, пока доктор разговаривал с мамой. Мне выписали новые таблетки. Потом мы еще гуляли по городу и ждали вечера, чтобы уехать в свою деревню на автобусе. Приехали очень поздно, я не успел сходить к Вениамину, покушал и лег спать. Мамы долго не было в доме. Я не знаю, где она была.
На пятый день тоже были дела, мама повела меня на мероприятие в Дом Культуры, а вечером, когда мы вернулись… Когда мы вошли во двор, то я вздрогнул от увиденного. Вся наша посуда, вся мебель из летней кухни, дрова валялись на земле во дворе.
Мы зашли в сенце и включили свет.
– Иди в дом, – сказала мамочка строго. Но я не успел. Громоздкими и быстрыми шагами Тень вышла из дома. Даже нет. Вылетела. Тень была без кофты, с голой грудью. Она яростно смотрела на меня и мать, как бык на красную тряпку. В руке Тень крепко сжимала нож.
Вжавшись в угол, я наблюдал за происходящим.
Я