Все мои дороги ведут к тебе. Книга вторая. Ольга Шипунова
БИРАЕМ
Точно зная лучший путь, мы выбираем худший.
Еврипид.
И черт ли понес, не проверив колес.
Русская поговорка
4.1.
Возле здания редакции газеты «Бакинский вестник», что размещалась на Ольгинской улице, Аслан Аскерович, кутаясь в теплое пальто, руководил процессом установки новой вывески. Вывеска была добротная, яркая, сделанная на заказ. За нее пришлось выложить кругленькую сумму, но это того стоило. Газета процветала, желающих разместить в ней свою рекламу становилось все больше, ширился штат журналистов, добывающих все новые и новые вести. А значит, надо было соответствовать.
– Чуть выше, выше, чтоб трещину на здании закрыть, – командовал Аслан Аскерович рабочим, которые обвязавшись толстыми канатами, стояли на козырьке здания и колдовали с вывеской. В Баку стояла зима. Было довольно прохладно, местами лежал тонкий слой снега. Он ведь хотел закончить вопрос с вывеской до зимы, но процесс затянулся. Вот теперь, ворчал сам про себя, приходилось мучиться на холоде.
– Ну, как? – участливо спросил выскочивший из редакции Муртаза Ривазович, невысокий, довольно шустрый с бегающими глазками бухгалтер. Он поравнялся с Асланом Аскеровичем и высоко задрал свою голову. – Ох, хороша вывеска! Отовсюду будет видать.
– Думаете? – Аслан Аскерович довольно посмотрел на него.
– Ну, да, только вот, подлецы, цену заломили. Надо было торговаться, господин редактор, – проворчал бухгалтер, что ему было очень свойственно.
– Да ладно уже, вывеска-то хорошая получилась, – Аслан Аскерович махнул рукой. Он терпеть не мог, когда его действия критиковали.
– Ну, да, ну, да, – бухгалтер помялся и, виновато улыбнувшись, шмыгнул обратно в тепло редакции.
«Бакинский вестник» стремительно наращивал свой тираж. Штат сотрудников разрастался, поэтому пришлось расширить здание редакции, взяв в найм несколько дополнительных помещений. Капитал рос, а вместе с ним росли обязательства Аслана Аскеровича. Ведь если бы не помощь тестя, ничего бы этого не было.
Подумав об этом, Аслан Аскерович вздохнул и тоже вошел в редакцию, чувствуя, что ноги в высоких английских ботинках замерзли стоять на холоде.
Здесь все дышало редакционной суетой и привычной суматохой. Дружно и зычно щелкали машинки под пальцами машинисток, пахло свежеотпечатанной газетой, типографской краской, сигаретным дымом. Самая большая комната в здании на втором этаже была отдана под редакторский отдел. Здесь стояли восемь столов, за каждым трудились люди. Рядом размещался его кабинет, из которого периодически доносился звонок телефона. Молодой и шустрый секретарь Михаил Степанович ежеминутно отвечал на звонки. Секретарь понадобился недавно, когда Аслан Аскерович понял, что просто не в состоянии уследить за всеми звонками и встречами, которые посыпались на него, как на главу газеты.
Уже сидя в своем кабинете, Аслан Аскерович перебирал пачку писем, аккуратно положенных ему на стол. Вот письмо из Городского собрания. Надо будет отправить Вано Цхеидзе туда за репортажем. Вот сообщение о прибытии в город известной актрисы. Тоже, пожалуй, надо договориться о встрече. Были еще сводки от управления полиции, новости Городской Думы, пара предложений от производителей бумаги.
В дверь постучали.
– Да, – Аслан Аскерович нервно передернул шеей, он знал этот стук: два медленных, два быстрых. Стук, от которого его теперь коробило, вызывало раздражение и неприятное свербение где-то в животе. Он недовольно поднял глаза.
Да, это была Лейла. Невысокая, с досадно округлившимся животом, который слишком явно демонстрировал ее шестимесячную беременность. Она вошла, бледнея, но улыбалась, а глаза ее быстро и с надеждой бегали по лицу Аслана. Темно-бордовое платье лишь слегка было способно скрыть ее живот. И он всеми силами избегал на него смотреть, чувствуя страшную неловкость, как и на ее круглое миловидное лицо в обрамлении темных кудряшек. А потому, едва взглянув в ее сторону, он сильнее склонился над своими бумагами, делая вид, что отчаянно занят.
– Аслан Аскерович, – заговорила она быстро, пытаясь привлечь его внимание, – как вы и просили, я откорректировала статью. Посмотрите?
Надо было бы ее перечитать, мало ли что. Все же у нее были весьма посредственные зарисовки. Но он не хотел с ней лишний раз сталкиваться, да и понимал, что слишком к ней придирался. А она к тому же оказалась очень плаксивой. Не желая снова спровоцировать ее слезы и обмороки в своем кабинете, и вообще желая поскорее отделаться от нее, Аслан сухо кивнул и жестом показал: идите.
Лейла слегка вспыхнула, невольно с досадой закусила нижнюю губу и, резко развернувшись, вышла из кабинета.
Аслан вскинул глаза на закрывшуюся за ней дверь и тут же откинулся на спинку черного глубокого кожаного кресла, бросая бумаги, и в сотый раз подумал, как он мог так подло обидеть свою единственную и любимую Машу! Этот неожиданный роман, который завязался весной того года, поначалу не сулил никаких осложнений.