Небо ждёт. Притча о будущем. МаркианN
за горизонт, наступили сумерки. Я включил фары и стал думать, что пора остановиться, пока совсем не стемнело, и устраиваться на ночлег.
– Остановите, – вдруг сказала девушка. – Выпустите меня.
– Останови, – попросил меня Пётр.
Я прижался к обочине и остановился. Пётр вышел, так же учтиво открыл ей дверь и подал руку. Та по-королевски вышла с крепко поджатыми губами, выдернула свою руку из руки Петра и, не прощаясь, пошла по дороге.
– Не стоит благодарить, – высунувшись в окно, крикнул вдогонку я.
Пётр стоял рядом с внедорожником и смотрел ей вслед. Я же оглядел место, где мы остановились. Выглядело оно довольно подходящим. Справа темнела небольшая просека, по которой можно сразу углубиться в лес. Слева раскинулось поле, покрытое пеленой вечернего тумана. Было довольно сыро и зябко.
– Пётр, может быть, остановимся? Темнеет быстро, не вижу смысла ехать дальше. Предлагаю прямо здесь свернуть в лес и устроиться на ночлег.
– Поддерживаю, – сказал Пётр, но не сдвинулся с места.
Я высунулся в окно и посмотрел туда, куда глядел Пётр. Он всё ещё смотрел на девушку, которая отошла от машины на сотню метров и уселась на обочине.
– Не понимаю, что ты хочешь? – спросил я.
Вместо ответа Пётр залез на своё сидение и сказал, чтобы я ехал. Я завёл автомобиль и, проехав до просеки, свернул в лес. Найдя удобную стоянку под листьями раскидистого клёна, вышел и осмотрел место на предмет заметности с воздуха, потому что помнил про квадрокоптер. А кленовая роща была идеальным убежищем.
Я достал всё для костра и занялся им, поручив Петру ставить палатку. Костёр быстро разгорелся. Тогда я развесил над углями котелки с водой и жидкой похлёбкой. Дела у Петра тоже шли хорошо: палатка уже стояла. Да и что с ней возиться? Она же самонадувающаяся! Выдернул клапан – и всё! Пётр побросал в палатку термоспальники. Я поставил на землю миски и разлил в них горячую похлёбку. Пётр сел на поваленный ствол дерева, задумчиво взял миску, но не притронулся к еде. Он чего-то ждал.
Вдруг раздался звук сломанной ветки. Я положил руку на рукоять топора и замер. Пётр улыбнулся и тихо сказал:
– Что ты тут делаешь?
Из темноты в круг света вошла девушка. Она выглядела замёрзшей и испуганной. На её лице не осталось ни следа той глупой беспечности, которая так меня раздражала. Она робко спросила:
– Простите меня… Можно я с вами посижу до рассвета?
– Садись, – сказал Пётр, уступая ей место.
Девушка, ещё более оробев, приблизилась и села на предложенное место. Пётр, кажется, был счастлив, будто получил, что хотел, но пытался свою радость скрыть.
– Ужин готов. Может, разделишь его с нами?
– Нет-нет, – быстро сказала девушка. – Я не голодна.
Я с удивлением посмотрел на неё. Похоже, она делала попытку сохранить своё достоинство. Это было хоть и наивно, но достойно уважения.
– Как тебя зовут? – спросил Пётр.
– Настя, – тихо ответила девушка и опустила глаза.
– Анастасия, значит, – проговорил Пётр. – Какое красивое имя, означает «воскресение». Воскресение для жизни,