Эта гиблая жизнь. Коллектив авторов
никогда я вас ничем не побеспокою! И вы меня не выручайте больше, если увидите, ни хлебушком, ни рубликом. А то обленюсь я, обнадеюсь, что можно что-то без труда получить. Нам лениться да поблажек себе давать никак нельзя! Только на себя и надежда. Будьте здоровы! Спаси Бог, что мной не побрезговали, по-человечески обошлись, – Татьяна Ермолаевна кланяется и уходит.
…Пару раз я видела ее стоящей у пивных ларьков и тоскливо глядящей на пьющих мужчин. Если бы я не знала ее историю, то так же, как и другие, подумала бы, что это опустившаяся бомжиха мучается с похмелья и ждет пустые бутылки или остатки пива. Но я-то знала, что это – исстрадавшаяся женщина, мать, стоит в жадной надежде увидеть парня, так похожего на ее сына, который навсегда остался для нее молодым…
Продвинутая (рассказ)
Я иду в книжный магазин, расположенный рядом с домом Маргариты Борисовны, и вижу ее разговаривающей с местной бомжихой – кореянкой Зойкой… Стоя ко мне спиной, Маргарита Борисовна не видит меня. Я останавливаюсь неподалеку, не желая прерывать оживленную беседу двух женщин.
– Зоя, ну почему вы пьете?! Жизнь так прекрасна и удивительна! – с трагическим отчаянием в голосе восклицает Маргарита.
– А выпьешь – она еще прекраснее и такая удивительная – ты себе представить не можешь! – оптимистично отвечает ей собеседница.
– Вы так много теряете из-за своих выпивок! – продолжает увещевать опустившуюся женщину моя приятельница.
– Чё это я теряю? И чего ты, трезвая, нашла? Собаку, что ли, которая тебя на веревке таскает, или ты ее, не поймешь вас: то она тебя тянет, то ты ее… Дак я тоже могу собаку, да не одну – вон их сколько у помойки бегает! – привязать и таскать, как Сонька сумасшедшая с кобелями своими черными. Экая невидаль! Чё я потеряла-то? А получила много: вон у меня сколько друзей! Это ведь они меня поят. У тебя есть столько друзей, чтобы они тебя бесперебойно выпивкой обеспечивали? Нету! А у меня есть. И все через это дело, – горделиво заявляет Зойка, щелкая себя по горлу.
– Ну это же вас губит, поймите, Зоя! Я прекрасно помню, какая вы были еще два года назад: молодая, симпатичная. А сейчас? Посмотрите на себя! Подурнели, состарились, – не оставляет попытки направить на путь истинный свою знакомую Маргарита.
– Чё мне на себя смотреть? Я себя и так помню. Как молодая красивая была так и осталась. Куда красоте деться? – недоумевает нечесаная, оплывшая, вся в синяках, грязная бомжиха. – Я всегда красотой выделялась. И в классе самая красивая была, все мальчишки за мной бегали. Да и сейчас все мужики вокруг мои. У кого хочешь отобью. Вот был бы у тебя мужик – и у тебя бы отбила, у трезвой… Сама лучше на себя в зеркало посмотри: не пьешь, а красивше меня, что ли?
– Что вы нас сравниваете! Я намного старше вас! – восклицает Маргарита.
– Вот видишь, ты не пьешь, а старость и до тебя добралась. А я пью, но ко мне она еще не скоро в гости. Мне месяц назад двадцать семь исполнилось, вот и праздную… Что, за свой день рождения и выпить нельзя, что ли?
– Месяц прошел, а вы все