Стремиться к небу. Часть I. Хочешь мира – готовься к войне. Даниил Филатов

      – Решительный шаг, – донеслось из- за спины генерального директора. Тот обернулся, чтобы посмотреть на того, кто это произнес. Перед ним стоял высокий парень в длинном черном плаще, полы которого едва не доставали до земли. Он держал перед собой ладони, сложенные в замок. Лицо его расплылось в улыбке. Той невинной детской улыбке, которая появлялась ровно тогда, когда требовалось скрыть некоторое раздражение. Однако она быстро исчезла, оставив юношеское лицо совершенно пустым. Генеральный директор протянул руку.

      – Адам.

      – Бывший господин, – снова улыбнулся юноша, пожимая руку.

      – Чем обязан? Переговоры скоро начнутся, а я должен быть на другом конце света. Опаздывать на то, что затеял сам, как минимум, унизительно, – директор поправил галстук темно- красного цвета, провел рукой по пиджаку, разглаживая складки, опустил голову вниз, чтобы убедиться, что туфли по- прежнему чисты, а на брюках не осталось пыли, нагнанной винтом вертолета. И все еще он ждал ответа.

      – Люблю, знаешь ли, дружескую компанию. А насчет опозданий не беспокойся. Вмиг окажемся там, когда понадобится. А пока… не хочешь пройтись немного и побеседовать? – Адам сделал шаг вперед.

      – Было бы о чем, – последовал за ним директор.

      – Есть- есть, не беспокойся, – юноша положил руку на плечо своему собеседнику, – банально, к чему вся эта суета с переговорами? Да еще и от тебя. Мы же неплохо жмем этих повстанцев вместе, – он стукнул кулаком по плечу директора.

      – Вместе – это с теми самыми Легионами Совершенных под предводительством лорда Адама, которые окопались на своих территориях и, даст Бог, раз в год- другой устроят вылазку? Действительно, повстанцам есть чего бояться.

      Адам убрал руку и чуть отвернулся. Едва различим был смешок. Он очень не любил, когда директор упрекал его в безделии, но больше он не любил повторяющийся характер упреков и их идентичность. И правда, фантазию гендиректор ОПЗМ предпочитал тратить на что- то более дельное.

      – Ну да, – оживился лорд, – тебя, – палец в черной перчатке ткнул в зажим для галстука, – ты у нас олицетворение бича Армии Освобождения. Надо было поддерживать образ, а тут переговоры.

      – Не понимаю твоего беспокойства.

      – Не понимаю твоих поступков! Объясни мне, пожалуйста, зачем заканчивать такую славную войну?! В смысле, заканчивать вот так. Переговорами. Да с каких пор ОПЗМ говорит с врагами?

      – С тех пор как «славная война» начала затягиваться. Долго. Очень долго она идет. Все устают. Даже я.

      – Так и что? Собрались, поднялись, ударили! Ну! А, ладно. Делай, как знаешь.

      – Что- то ты быстро сдался, – директор недоумевающе посмотрел на потемневшее лицо своего спутника.

      – Да разве ж это я сдался? Ты у нас поборник дипломатии теперь. Что тут скажешь? Вобьешь себе в голову, и никто кроме тебя это оттуда не вытащит.

      – То