Непогрешимая Россия. Анатолий Иванов
на идеологические разногласия, отношения между нашими странами складывались неплохо. Великий пролетарский писатель Максим Горький чувствовал себя в фашистской Италии гораздо спокойней, чем в красном Петрограде, когда там хозяйничал Зиновьев, и не скоро решился вернуться в СССР. Вячеслав Иванов жил в фашистской Италии и читал лекции в итальянских университетах, имея советский паспорт, – он отказался от него лишь после смерти Горького, в 1936 году.
Приход Гитлера к власти не обрадовал Муссолини, а насторожил, и, на всякий случай, он подписал в сентябре 1933 года договор о дружбе с Советским Союзом. Лаваль, перед тем как подписать такой же договор от имени Франции, съездил в январе 1935 года в Рим, посоветоваться с Муссолини. Муссолини дал «добро», и Лаваль в мае 1935 года подписал такой договор в Москве[38].
А перед этим, летом 1934 года, две «фашистские» державы чуть не передрались из-за Австрии. Муссолини двинул свои войска на перевал Бреннер и на четыре года отсрочил аншлюс Австрии.
Когда в 1939 году наметилось улучшение отношений между СССР и Германией, статс-секретарь МИД Германии Вейцзекер сослался именно на пример Италии: «Идеологические расхождения вряд ли влияли на русско-итальянские отношения, и они также не должны стать камнем преткновения в отношении Германии[39].
Через месяц исполнится 80 лет со дня заключения знаменитого советско-германского пакта. Хорошо представляю себе, какой дикий вой поднимет по этому случаю либеральный сброд всех стран! Опять будут ставить на одну доску Сталина и Гитлера, клеймить их обоих как злых демонов, из-за которых и началась Вторая мировая война. Лживость этого либерального мифа о пакте 1939 года давно разоблачена, повторять контраргументы не имеет смысла, люди мыслящие и так их знают, а с противной стороны мы имеем лишь хор либеральных колдунов, который твердит одну и ту же мантру, гипнотизируя самих себя и публику. Я лично могу лишь выразить сожаление о том, что этот пакт оказался непрочным. Раз он таким оказался, значит, так и должно было быть. Но в вопросе, почему случилось именно так, полной ясности нет.
Реликтовые обожатели Сталина и Гитлера до сих пор смотрят друг на друга как солдаты двух сражающихся друг с другом армий. Они категорически против того, чтобы их кумиров ставили на одну доску. Их возмущение понятно, когда эта операция осуществляется со знаком «минус», но они против неё даже тогда, когда «минус» меняют на «плюс», а зря.
Один из основателей испанской фаланги, Ледесма Рамос, ещё до создания этой партии, в 1931 году, провозглашал в своей газете «Ла Конкиста дель Эстадо» такие лозунги: «Да здравствует новый мир XX века! Да здравствует фашистская Италия! Да здравствует Советская Россия! Да здравствует гитлеровская Германия! Да здравствует Испания, какой мы её сделаем!»[40] Впрочем, и гитлеровской Германии тогда ещё не было, а что касается Советской России, то Ледесма Рамос видел в сталинском государстве плод «русской национальной революции», совершенно чуждый по своему духу марксизму
СССР – Германия. 1939–1941. Телекс. – Нью-Йорк, 1989. – Ч. I. – С. 11.