Книжная лавка грёз. Со Сорим
в такие стародавние времена, что не осталось о них даже ни единой летописи, пришла к своему расцвету, а затем неотвратимо пала одна страна. И жил в той стране… – лампа на столе слабо заморгала, словно подстраиваясь под его слова, – …несчастный мальчик, который мечтал о том, чему не бывать».
Сказание о Девятицветном олене: маленький вор и Девятицветный олень
Один мальчик довольно рано понял, что этот мир устроен крайне несправедливо. Стоило только юному господину из богатого дома чихнуть, как к нему сразу сбегался целый совет. В стенах его дома не было трещин, в которые задувал бы ветер, ему никогда не приходилось выбивать пыль из своего одеяла, и он уж точно ни разу не задумывался о том, что вода в его стакане просто ледяная. Интересно, каково это – жить без подобных переживаний? Держась за истекающую кровью левую лодыжку, мальчик подумал: «Не слишком ли жестоко ловить воришек сладостей в настоящие капканы?»
Мальчишка всегда – точнее, сколько себя помнил – был сиротой. Первые его воспоминания начинались с притона, который располагался неподалеку от реки Чжучхон. Там обитали нищие да бродяги. Главным считался один оборванец, который хоть и выглядел устрашающе, на деле был бесхарактерным трусом. Он мог бравировать перед юными попрошайками, но под хмелем постоянно заливался слезами.
Однажды, шатаясь в пьяном угаре, главарь, как обычно, разрыдался и сказал мальчику: «Ох, бедный. Вот же тебе не повезло: не успел родиться, как сразу выбросили на улицу!» Его теплая тяжелая рука погладила мальчика по голове, и тому стало жутко неловко. Но он все равно внимательно ловил каждое слово. Хоть пьяница зачастую и поддавался эмоциям, но зато никогда не лгал.
И с того дня мальчик больше не искал своих родителей. Ему, конечно, было обидно, но в целом его жизнь никак после этого открытия не изменилась.
Мальчик считался весьма миловидным, его волосы на ощупь были мягкими, словно кроличья шерстка, а если он хорошо умывал лицо в речной воде, то в нем угадывался слабый намек на знатное происхождение. Он переодевался в девчачью одежду и, выйдя на улицу, стоял с низко склоненной головой и слегка высовывал из-под юбки голые пальцы ног. Так можно было вызвать у прохожих больше сочувствия. Как только кто-то попадался на эту удочку и подходил ближе, мальчик резко вскидывал голову. Взглянув в его огромные, ясные, немного влажные от слез глаза, люди невольно расстегивали кошельки. Благодаря этому таланту мальчик несколько лет зарабатывал больше, чем другие попрошайки его же возраста. Но когда он подрос и перестал походить на девчонку, лавочка прикрылась.
Тогда он начал промышлять карманником на рынке или наведывался в чужие амбары. Мальчик не зарился на золотые слитки или скот, а крал только всякую мелочь или еду, чтобы прожить еще день-другой. «Другие в моем возрасте уже занимаются разбоем или чем похуже. По сравнению с ними я очень хороший и честный человек», – думал он про себя. Но тем не менее мальчик был всего лишь уличным воришкой