Суворов. Олег Николаевич Михайлов
приносить!..
– Сей статский советник, ученый и стихотворец Михайло Ломоносов, – шепнул Василий Иванович сыну, но тот уже узнал, кто читает эти волнующие, отвечающие его мыслям стихи, направленные против засилья иноземцев.
На то ль склонились к вам монархи
И согласились иерархи,
Чтоб древний наш закон вредить?
И вместо, чтоб вам быть меж нами
В пределах должности своей,
Считать нас вашими рабами
В противность истины вещей.
Искусство нынешне доводом,
Чтоб было над российским родом
Умышлено от ваших глав
К попранью нашего закона,
Российского к паденью трона,
К рушению народных прав…
Ломоносов шагнул вперед, подняв над головой руку, голос его окреп и зазвенел:
Обширность наших стран измерьте,
Прочтите книги славных дел
И чувствам собственным поверьте:
Не вам подвергнуть наш предел!
Исчислите тьму сильных боев,
Исчислите у нас героев
От земледельца до царя,
В суде, в полках, в морях и в селах,
В своих и на чужих пределах,
И у святого алтаря…
Молодой великан в камзоле камер-юнкера поднялся из кресел, подошел к поэту и обнял его. Суворов с любопытством присматривался к Орлову, которого помнил еще юным гвардейцем-семеновцем.
– Отменно, Михаило Васильевич!.. Наша государыня воистину туда силы свои простирает, дабы вернуть отечество на путь, начертанный Петром Великим.
Ломоносов ответил Орлову:
– Единственно верный путь коего требует честь русского народа. Отечество наше может пользоваться собственными сынами и в военной храбрости, и в рассуждении высоких знаний…
Перед отъездом на коронацию Екатерина приняла подполковника Суворова.
В новом Зимнем дворце среди сонма вельмож Суворов увидел улыбающуюся женщину среднего роста, голубоглазую, темноволосую, с довольно острым носом. Она разговаривала с маленьким Салтыковым, надевшим ради торжественного случая нарядный фельдмаршальский мундир.
– Петр Семенович, – негромким грудным голосом говорила она с чуть заметным акцентом, – я все тебя спросить хотела, как же это удалось тебе разбить такого славного противника, каков король прусский?
– Это не я, матушка, – отвечал скромный Салтыков. – Все это сделали наши солдатики…
Григорий Орлов представил царице Суворова.
– Поздравляю полковника Астраханского полка, – сказала она и подарила ему свой портрет.
Сын своего века, дворянин, солдат, Суворов со свойственной ему простодушной экзальтированностью отнесся к этой встрече.
Придя домой, Суворов сделал на портрете надпись: «Это первое свидание проложило мне путь к славе…»
Семилетняя война показала Суворову многое. Он убедился в слабости традиционных военных теорий. Войска на