…Но Буря Придёт. Nameless Ghost
и благовония, все виданные плоды земли и воды к столу трапезы, тучный скот на шкуры и мясо, породистые кони для седла любого из свердсманов, искрашенная посуда и утварь в дома – из прозрачной на свет белой костяной глины, металлов или дорогого варёного камня-света самых разных цветов. Сотни торговых судов в плеске вёсел и с песней трепещущих на ветру парусов шли с грузами по широким рекам равнин от самых закатных морских пристаней Прибрежий к городам в сердце страны – а навстречу в рассекаемых их острой грудью волнах стремились обратно такие же гружёные мешками, клетями и бочками грузовые суда и сплавляемые с товаром плоты из строевого леса, минуя вытянувшиеся вдоль мижречья Широкой и Топкой многочисленные причалы.
Взирая на всё это изобилие послам áрвеннида из далёкого ардкатраха Эйрэ сразу почуялось, что не в захудалом каком городишке на перепутье дорог они очутились, а в первом среди гéйрдов Дейвóнала́рды, чьё богатство и сила известны везде среди народов севера и прочих земель.
– И тут нам не рады, – мрачно вздохнул Уи́ннах, слушая, как порой раздавались в их бок ругательства и сквернословия из уст разночинного люда, что с недовольством встречал двигавшийся в окружении ёрловой стражи строй чужаков под обвисшим в безветрии высоких стен стягом áрвеннидов.
– Времена такие, Нога, – ответил Гайрэ, взволнованно потирая плешь на лбу, – а мы как раз и посланы, чтобы утихомирить дурные настрои между уделами. Так что и не такое, верно, ещё выслушать нам придётся.
– Лёгкое же дело, почтенный – ничего не скажешь…
– Увидим. Одно дело – всякий простой недовольствующий люд, а ёрл дейвóнов всё же покрепче иных своё слово имеет – и с ним нам вести эту речь.
– Смотрю – совсем мало тут наших людей, чем бывало прежде. Наши купцы за минувшее лето прислали áрвенниду столько жалоб о притеснениях, что и за десять прошедших зим столько свитков не наберётся, – хмуро огладил усы Уиннах, поглядывая сквозь узкую оконицу их переката на сновавшую людскую толпу, – хоть ими печи топи вместо дров.
Всадники посольства и дейвóнская стража миновали многолюдное Нижнее Торжище с рядами из лавок колёсников, горшечников, кожников и кузнецов с мыловарами. Там на сбитом помосте из досок с вывешенным знаком семейства Скъервиров вестоносцы ёрла зычно зачитывали вольному люду ходагéйрда какой-то указ из Хатхáлле, а на угрозливо выраставшей из стены высокого ху́гтанда ви́сельне в этот миг под хулящие выкрики толпы смертоубийцы вздёргивали в петлях двух пойманных воров-кошельников с привязанной к путам на руках каждого украденной сумой. Толковали друг с другом купцы из ремёсел богаче – мыловары, красильщики, златокузнечные и оружейные мастера. Самый старший годами щедро одаривал нищих с калеками серебром, отсыпая в ладони монеты из кошеля.
– Не к добру это всё – вот такое большое посольство… – вздохнув молвил один из купцов, старый бронник.
– Ага – точно к битве собрались.