Путешествие из пункта А в пункт А. Елена Счастливцева
шаг казался вполне логичным, но только на коротком отрезке времени, зато все шаги вместе последовательно складывались в действие если не граничащее с глупостью, то, во всяком случае, совершенно нестандартное.
Рома пришёл к выводу, что его призвание не математика, не теоретические вопросы, а взращивание надежд будущего. Будущее – это дети. Не свои, их никогда не было, – чужие. Ради них руководство шахматным кружком в доме творчества он сочетал с усердной заочной учёбой в педагогическом. Но надежды будущего взращиваться не желали, а его собственные разбились: ясноглазые отпрыски не понимали каскадов Роминых отвлечённых мудрствований, метафор и аллегорий, изнывая от скуки и неподвижности. Кружок развалился, Рому уволили, вот тогда-то и объявились его приятели по матмеху университета с уговорами продать квартиру и уехать в другую точку земного шара. Рома их послушался: на их стороне был разум, на его стороне – чувства. Последние дни ему стало казаться, что необходимо покинуть эти места побыстрее, а причину поспешного отъезда афишировать не следует.
Покупатель квартиры, в противовес Роме, возбуждённо ёрзал, щуря свои узкие лукавые глазки. Особенно его радовало, что в соседнем подъезде живёт его земляк и что Рома, отчаявшись продать, оставил ему облупленный кабинетный рояль для его маленьких дочек. Сделка завершилась, механический голос невидимой барышни произнёс: «Клиент номер…» – и процесс купли-продажи завертелся, уже другой, и Рома отныне – отработанный пар. Теперь Роме предстояло провести остаток дня в предварительно забронированном номере в гостинице, в скуке и бездеятельности. В эту же гостиницу сегодня вечером подъедут взявшие над ним шефство однокурсники, Гонигберг и Заков. Утром следующего дня, в субботу, под конвоем, чтобы не потерялся, они доставят Рому в столицу, благодаря чему тот избежит ранее назначенной встречи с человеком, о котором не хочется вспоминать. Искать Рому он начнёт не раньше воскресного утра, тогда тот будет недосягаем и потому невиновен.
Но план торчать в одиночестве в спартанском номере гостиницы лопнул, пронзённый мыслью о третьем прощальном ужине с бывшей соседкой, Розой Соломоновной, заменившей ему в последнее время маму. Подсознательно пытаясь ухватить за полу ускользающее «вчера», Рома оповестил соседку незамедлительно, не внимая её робким заверениям, что двух предварительных прощальных ужинов вполне достаточно. С энтузиазмом он направился в универсам за деликатесами и вином, чтобы навсегда в душе сохранить воспоминания об этой святой женщине и времени, проведённом с нею.
Люська выкладывала товар из тележки на полки. Час назад это были батоны, потом молоко, потом опять батоны и, для разнообразия, кефир. Как так можно непрерывно жрать, с открытия и до закрытия универсама, с 8.00 до 23.00, в ущерб сну! Люську абсолютно не пробирал процесс выкладки продовольствия, но ей ежедневно платили, хотя и разные суммы, но всегда скромные, чрезвычайно скромные. Люська работала «вчёрную», у неё «как бы испытательный срок» – месяц. К этому времени либо она, не дожидаясь