Предел. Алексей Чеслов
спрашивать спокойно и размеренно.
– Поверил бы ты мне, дядя Олег, если бы я сказала, что уже была взрослой? И я отчетливо это помню.
– Возможно, это был реалистичный сон? – спросил я, пытаясь разрядить ситуацию.
– Нет, не сон. Это место называется «предел». Древние католики называли его «лимб». Дурацкое слово. Они считали, что туда отправляются души тех, кто не заслуживает рая или ада. Прослойка между мирами. Место, где нет… времени.
– В «Божественной комедии» Данте тот самый лимб – это первый круг ада, где вместе с некрещеными младенцами пребывают добродетельные нехристиане – философы, атеисты, поэты и врачи. Души, более уверовавшие в науку, нежели в спасение, – добавил я. Почему-то мне показалось, что любая отстраненная информация как-то поможет в налаживании правильного контакта с подростком.
– Я не берусь утверждать, что это неправда или литературный вымысел, – ответила Аня. – Но я точно знаю, как на самом деле это место выглядит. Я там была. И не только я. Многие и многие дети. Только я знаю еще четверых таких. Мы все находились в интернате «Лесная школа». Запомните, пожалуйста, это название.
– Что же это за место? И где оно находится? – заинтересованно спросил я.
Девочка вытянула вперед кусок белой ткани с притороченными к нему перьями и, улыбаясь, выкрикнула мне прямо в лицо:
– Что, тварь, нравится пялиться на нее и выпытывать все мои секретики?
Я испуганно отшатнулся. На меня сейчас смотрела не дочь Игоря и Оли Сокуровых. Один глаз у девочки стал ярко-желтым с растворенным по центру уродливым черным зрачком. Второй окрасился в голубой. Рот искривился в наглой ухмылке.
– Что происходит? – спросил я очень серьезно.
– Не суй свой любопытный носик в наши дела, – произнесла Аня и расхохоталась. – Понял, журналюга недоделанный?!
– Кто говорит со мной? – мой голос дрогнул.
– На следующей неделе эту дурочку увезут в психушку и посадят на цепь в подвале как бешеную собаку. Я сниму с нее последнюю сладкую накипь и вновь запущу свои карманные часы! – выкрикнула Аня.
Она резко затряслась и, вскочив на ноги, начала падать. Я подскочил, подставив руки. Поймал ее. Девочку странно лихорадило. Она хватала ртом воздух, как загнанная лошадь, и не переставая дергала ногами, будто пытаясь оттолкнуть от себя кого-то. Затем девочка успокоилась, но тут же, вцепившись маленькими пальцами мне в плечо, прошептала:
– Дядя Олег, найди Диму Валтасарова. Найди всех, с кем я была в «пределе». Ты все поймешь. Дима тоже был в «пределе». В интернате его звали Чарли. Меня там звали Агата. Он должен вспомнить меня. Найди всех детей: Алису, Саймана, Алекса. Чарли – единственный, кто выбрался и при этом ничего не забыл до конца. Ты все поймешь, он все тебе объяснит. Найди детей… мы все там погибли, в старом подвале интерната взорвался паровой котел. И я, я тоже была среди них, дядя Олег, я тоже погибла там. Найди детей…
В комнату вбежал Игорь и аккуратно принял ее у меня. Я поднялся и, достав диктофон,