Подари мне ракушку каури. Рассказы и миниатюры. Мила Суркова
нежно обнимает нас. Слышишь затаенную печаль? Но сейчас она светла и изысканна – это печаль счастливого сердца, напоенного сожалением о пролетающих секундах. Мы не знаем еще, как быстро промелькнут года…
Ты далеко. Но сейчас слышишь музыку нашего первого объятия.
Майское солнце в сердце дня – как венец наших чувств и боль от сознания невозможного.
– Как несправедливо, – говоришь ты. – Почему любовь не может парить? Ее поймали в силки «долг», «честь» и «принципы». А наше время улетает, как красная птица с ветки, оставляя за собой разочарованный шепот листьев.
– Чтобы ценить любовь, надо познать горечь. Мудрецы говорят: то, что легко достается, мало ценится, – отвечаю я.
А сама думаю, что согласна с тобой и нашим чувствам не нужны испытания. Но я не хочу печалиться сейчас, когда они сияют ярко и чисто.
– Вера, я нашел перо. Это тебе.
Ты кладешь на мою ладонь воздушный нежный огонек, как свое сердце.
– Как зовут эту птицу?
– Красный кардинал.
– Но она не живет в России.
– Наверное, прилетела из райского сада. Ты знаешь, Вера, красный кардинал живет с одной любимой всю жизнь. И я с тобой хочу всю оставшуюся жизнь…
– Где же ты раньше был? – грустно спрашиваю я.
Ты не отвечаешь. Это риторический вопрос-крик о несовпадении времен и траекторий наших жизней. Это и твой вопрос, но по-мужски менее эмоциональный.
– Послушаем?
Ты включаешь нашу любимую песню группы Scorpions1, обнимаешь меня, и мы танцуем, прижавшись так, что «долгу» и «принципам» нет места между нами. Песня вытягивает душу, приносит любовное томление и желание никогда не разнимать рук. Притягательная мелодия и волнующий тембр голоса, словно ритмичный заговор любви, пронизывает током. Мы без страха касаемся пламени и поворачиваемся лицом к полуденному солнцу – тени сомнений остаются позади.
Вечер приходит с Глиэром2 и неземным голосом певицы. Как давно вечерами мы слушали «Концерт для голоса с оркестром»? Время становится золотой пыльцой, когда чарующий голос, захватив мою душу, возносится к небесам. Почему сольная партия дана не инструменту, а голосу? В нем – истинная глубина души, ее тонкая сущность. Слушай, как звенит страстное чувство в вибрации струнных, как сливаются щемящие волны тревоги и печали. Так звучат наши души. У них похожи голоса. И как вершина нашей нежности – аллегро второй части, вальс любви в форме рондо. Поэзия музыки и чувств. С чем сравнить нашу любовь? С этой нежной музыкой.
Лиловые сумерки сгущаются. Серебряным оком смотрит луна. Тишина ночи полнится музыкой неба. Мне снится алая птица, что теперь каждый день прилетает на мое дерево. И ты приходишь в мой сон. Твой голос волнует, касания нежны и воздушны. Ты не можешь исчезнуть, ты живешь во мне. Я становлюсь ветерком в твоей далекой стране, дождинкой в жаркий день, снежинкой на твоей ладони… Звенят трели красных птичек о нежности чувств и красоте любви. Им вторит дудук – мягкий и теплый, как твой голос. Он говорит о вечной печали песков, знающих тайну времени, и