Синхронизация. Никита Никифоров
наш дом, наша колыбель, наша родина, два миллиарда, двести миллионов, сто восемьдесят тысяч и семьсот восемь человек.
– Да благословит их Вселенная, – отвечает зал.
На каждой службе, число жителей Земли становится все меньше и меньше. Когда Гвидо спросил отца, почему это происходит, отец задумался и долго молчал.
– Дни нашей родины сочтены, – ответил он своему сыну мрачно, – А быть может, и дни всего человечества.
– Почему? – спросил Гвидо.
– Никто не знает, – ответил Мартин, – Может быть, ты ответишь на этот вопрос, когда вырастешь.
Гвидо задумался. Он не решился еще раз спросить отца о том, что происходит с человечеством. С тех пор он сам изучал фрески, что были в церкви. На них была изображена историю Вселенной, старой Земли и человека. Эти картины манили Гвидо. Мальчик надеялся однажды раскрыть мрачную тайну, которая нависла и над Землей, над колониями, и над всем человечеством.
На первых фресках был изображен Большой взрыв, затем следовало рождение Земли, появление на ней жизни. Затем художник перешел к истории человечества. На фресках поднимались пирамиды, Парфенон и Пантеон. Они сменились средневековыми городами, наконец на фресках поднялись небоскребы из стали и стекла.
С определенного момента на фресках начинают преобладать рыжие языки пламени. Небо на картинах застилают серые тучи дыма и пепла. Среди огня появляются силуэты воинов, облаченных в кроваво-красные доспехи. В небесах проносятся силуэты летающих машин, похожих на подковы. На горизонте вырастают грибы ядерных взрывов.
После разрушительных войн начинается восстановление Земли. В небе над планетой появляется орбитальная верфь. На одной из последних фресок изображен сияющий белоснежный корабль, похожий на птицу, расправившую крылья. Он отделяется от верфи и направляется в безбрежный космос, чтобы найти новый дом для человечества. В сердце у корабля зияет черная дыра, это – пустотный двигатель. Предки Гвидо прилетели на сюда на одном из таких кораблей.
Сцена высадки колонистов на родной мир мальчика изображена на последней фреске. Похожий на птицу белоснежный корабль парит на серой планетой, изрезанной горами и укрытой саваном бесчисленных грозовых фронтов, исходящих от Великого шторма. На земле стоит шаттл, с которого сходят улыбающиеся женщины в скафандрах. В небе сияют тысячи молний. Гвидо кажется, что он слышит звуки грома, исходящего от фрески. Каждый раз, когда Гвидо смотрит на эту фреску, от мыслей его отвлекает одно слово.
– Сивилла, – с трепетом и любовью говорит отец Георгий, – Наш родной мир. Пять миллионов, сто тысяч и двести душ.
– Пусть Вселенная будет к нам милостива, – отзывается весь зал.
– Пусть Вселенная будет к нам милостива, – повторяет Гвидо и слышит, как ту же молитву, направленную в бесконечность, повторяет его отец, сестра и все собравшиеся в церкви, – Пусть Вселенная будет к нам милостива.
Путешествие
Отец сказал Гвидо и Диане, что скоро они отправятся в путешествие, которое навсегда