Омер. Сергей Павлович Самылин
проверка, и тебе были указания переместить пост».
Передвинув тумбочку дневального на пару метров в сторону, пост был скрыт от взоров с улицы, каменной стеной коридора. Получилось так, что я смотрел на вход из-за угла, при этом меня извне видно не было.
Убедившись в исполнении своих указаний, офицер вежливо попрощался и пошёл дальше, к следующему корпусу.
Враги в это время не дремали. Поняв, что лагерь им взять не получится, они стали всячески вредить нам. Вначале они перекрыли дороги, доставляющие нам продовольствие. Имеющихся на складах продуктов было крайне мало, и все они были просроченные, крайне плохого качества. В макаронах и крупах жили причудливые южные насекомые, существующие там не первое поколение. Суп или каша из таких продуктов выглядело весьма экзотично. Некоторые весьма щепетильные люди не могли даже притронуться к своей порции, на радость менее разборчивым товарищам. Как говорили вторые,
– «Главное не смотреть в тарелку, а так пойдёт».
Рацион нашего «питания» был уменьшен в четверо. Теперь наше питание было следующим; Утром завтрак, – кусочек чёрного хлеба 50 грамм с квадратиком масла примерно 20 грамм и стакан киселя, неопределённого серого цвета.
Обед, – тарелка неопределённой массы из гороха или макарон с насекомыми, два кусочка чёрного хлеба и стакан чая или компота.
Ужин, – кусочек чёрного хлеба 50 грамм с квадратиком масла примерно 20 грамм и стакан киселя.
В этой ситуации выручали нас только немногочисленные денежные средства, оставшиеся у нас с гражданской жизни. На эти деньги мы каждый день покупали лепёшки и лаваши у местных спикулянтов. Круглые лаваши размером с большую сковородку, с каждым днём уменьшались в размерах, при этом прибавляя в цене. Постепенно один лаваш стал стоить один советский рубль, уменьшившись в размерах до маленькой чайной тарелки. Ругались и злились на вороватых аборигенов, а куда деваться, покупали.
В связи с осадным положением и уменьшением рациона питания, все спортивные и физические занятия на учебном пункте «Вель» были отменены, на всех учебных заставах, кроме нашей. Контуженый «афганец», – замбой объявил, что наша застава как занималась, так и будет заниматься. Каждое утро мы продолжали бегать по морскому берегу с голым торсом, превращаясь, по мнению сочувствующих нам товарищей из других учебных застав, в «супер рейнджеров».
Однажды у меня заболело горло, я почувствовал, как распухли мои гланды. Отпросившись у сержанта, направился в медсанчасть. Осмотревший меня фельдшер заявил, что лекарств нет, но когда я в следующий раз буду бегать, я должен вдыхать носом и выдыхать ртом. Получив физиотерапевтический рецепт, я покинул медсанчасть с чувством глубокого разочарования. Не смотря ни на что, этот рецепт подействовал великолепно. В первом же утреннем забеге ангина прошла безвозвратно.
Враги же постоянно усугубляли наше положение. Через некоторое время