Тени Донбасса. Маленькие истории большой войны. Олег Рой
и был способен двигаться и работать, присоединились к разбору завалов. Чужих людей в беде не бывает, общее горе заставило всех трудиться в едином порыве. Только бы нашлись живые! Тяжёлые плиты и балки убирали манипулятором, обломки поменьше – осторожно вынимали руками. Однако живых не было, только мёртвые тела.
Спасатель, которого Хайраддин увидел первым, затянулся сигаретой во время короткого перерыва. Протянул другую инженеру. Тот, хоть и курил лишь в студенчестве, судорожно зачиркал зажигалкой.
– Да нет здесь живых! – бросил спасатель напарнику. – Ошибся твой Акбар.
– Акбар не ошибается, – ответил седой, покачав головой. – Можешь у Лены моей спросить или у Кольки. Восемь лет назад, когда бандеровцы Донецк накрыли из «смерчей», мой дом также перемолотило. А Акбар всё бегал вокруг руин, лаял… стали копать – отрыли Лену с Коленькой. Они уж и не чаяли спастись…
Отчего-то слова седого внушили надежду Хайраддину.
– Вы из-за этого стали спасатель? – на ломаном русском спросил он.
Седой кивнул:
– Сначала в ополчении повоевал. Ранен был у Саур-Могилы. Признали негодным к дальнейшей службе. Мы с Акбаром и пошли в спасатели. Его брать сначала не хотели, говорили, старый для обучения, а он и без всякого обучения…
Акбар деловито бухнул – раз, другой. И тут откуда-то из-под завалов донеслось тоненькое тявканье…
Хайраддин не находил себе места, пока над его дочерью разбирали завалы. Звонил жене в больницу, звал свою девочку, говорил с ней, благодарил Аллаха. Голосок Есен был очень слабым. Наконец девочку и пса вытащили из их ловушки.
Напоили водой – и девочку, и верного пса. Есен вцепилась в отца и не произносила ни слова, лишь сжимала тонкие, грязные, исцарапанные руки.
Пока ждали «скорую», возвращавшуюся после перевозки одного из выживших из соседнего дома, седой со своим Акбаром вновь обошли руины. Хайраддин хотел было спросить про родителей, но… На этот раз пёс остался спокоен – значит, увы, живых больше не было. Акбар не ошибался никогда.
– Теперь займёмся следующим домом. По машинам, братва.
– Постой, – напрягая все свои знания русского, сказал Хайраддин, вставая с дочерью на руках. – Скажи… вот, мы – страна НАТО. И мы помогали Украине. Беспилотники, которые производит Турция, воюют против вас, наша страна продаёт Украине оружия. Почему ты нам помогаешь?
Седой вздохнул.
– Потому что горе у людей одинаковое, – сказал он. – И мы, на Донбассе, это понимаем лучше других. Тот, кому самому было больно, всегда посочувствует тому, кому больно сейчас. Вот ты – ненамного меня старше, а весь седой, как я. А я поседел в ту ночь, когда руками докапывался до жены и сына. Мне не хочется, чтобы кто-то чувствовал то, что чувствовал я тогда, понимаешь?
Хайраддин кивнул:
– Понимаю. Можно, я потом буду вам помогать? Тебя как зовут?
– Арсен, – ответил седой. – Приезжай, коли не шутишь. В беде каждая пара рук на вес золота…
Шапка