Письма героев. Андрей Максимушкин

      – Увы, не могу.

      – Семья? – иногда Ефремов демонстрировал удивительную толстокожесть. Впрочем, его извинял тот факт, что сам до сих пор ходил в холостяках. Ни одна дама не осмеливалась связать свою жизнь с готовым в любой момент сорваться в Сибирь или Маньчжурию ученым.

      – Нет. – рассмеялся Иван Дмитриевич. – Все куда интереснее. Сам еще не знаю, куда занесет.

      Поздно вечером после ухода гостя Никифоров поднялся в кабинет. На столе его дожидался полученный сегодня конверт. Долгожданное письмо от брата. Послание проделало долгий извилистый путь пока добралось до Санкт-Петербурга. Марки и разноцветные оттиски штампов на конверте могли бы рассказать интереснейшую историю почтовых пересылок в это непростое время разгоревшейся на Западе войны. Отправлено из Франции. Побывало в Швейцарии. Затем авиапочтой ушло в Германию. Дальше путь в письма лежал через Словакию, и только из Братиславы оно улетело с прямым пассажирским рейсом в столицу.

      – Папа, ты работать будешь? – в приоткрытую дверь просунулось личико Насти.

      – Нет, только почитаю немного. Доча, позови пожалуйста бабушку с дедушкой и маму.

      Письма от блудного брата приходили редко. Читали их всей семьей. Конверт плотный, на ощупь в нем что-то твердое. Так и есть, две фотокарточки. На одной сам Алексей на узкой улочке старого города. На другой Алексей держит за руку маленькую девочку. Ребенок прижимает к себе огромного плющевого медведя.

      – На Лешку похожа, – замечает Валентина Лукьяновна.

      – Маленькая, как мои Евстафий и Валентина. Кузиной им приходится. Леша писал, что женился, и дочка у него родилась, а фото только сейчас соизволил послать.

      – Не суди. Мало ли как у него жизнь на чужбине сложилась. Слава Богу, что пишет, не забывает.

      Иван развернул письмо.

      «Здравствуйте родные, мои дорогие родители! Привет, Ваня! Мы с Ольгой и Джулией живем в Меце. Городок старинный, интересный, красивый, но очень уж несуразный…».