Проклятые ночи. Анна Вейл
дело, – Иван поморщился, вспоминая аварию.
– Вот, вот так оно все и начинается. У нас тоже так было. Опасность тебя типа активирует, в смысле, твои силы. Ты типа потомок древних воинов – берсерков. И сам такой. И теперь ты каждую ночь, когда спать ложишься, будешь здесь оказываться. Причем в другом теле. Круто же?
Иван посмотрел на свое отражение в стекле огромного окна.
– Да вроде, как обычно…
– Да не, ты типа получаешь суперпрокачанную версию себя.
– Ну, может повыше немного, – все еще глядя на отражение, Иван коснулся головы. А после перевел взгляд на руку и потрогал ее. – И бицуха, наверное, побольше будет, и все.
– Мы поняли, ты по жизни красавчик, – насупился парень, но долго молчать не мог. – Не суть, короче, слушай дальше. Самый прикол, что ты теперь типа воин добра, и будешь с нами рубить нечисть.
– Это я могу.
– Что, правда, – наклонился вперед Петр.
– Я все части «Ведьмака» раз девять проходил.
Сидевший рядом Петр закрыл глаза рукой.
– И что, не будет никаких «я не могу в это поверить», «такого не бывает», «не буду я убивать гоблинов»? – Альвар вновь скис.
– А зачем? Я столько книжек про попаданцев и охотников на нечисть читал, что мне ломаться-то?
– Но ты… ты… еще самого крутого не знаешь. Мы типа неубиваемые. Ну-ну, вот ранят тебя или там на свой меч напорешься, – Альвар запнулся, остальные парни загоготали. – Ой, завалите, я просто споткнулся тогда. Короче, на следующую ночь ничего нету, как новенький.
– Ну, точно, как в «Ведьмаке», когда заново в миссию заходишь.
– А в «Ведьмаке» такое было? – вклинился с другой стороны стола Бьорн.
Он сидел, закинул ноги на стол. После своих слов он лениво потянулся к сапогу, а в следующую секунду выдернул из него небольшой кинжал. Зеркальное острие блеснуло в воздухе и обрушилось на стол. Туда, где лежала рука Петра. Иван был уверен, что его пьяный мозг подкидывает ему оптическую иллюзию. Не может же между мизинцем и всей остальной ладонью быть нож. Но тут Петр заорал.
– Ту придурошный что ли? – он вскочил, опрокинул бутылку и резко дернул руку.
На Ивана брызнула алая струя. Мизинец и кинжал остались лежать на столе.
– Ах, ты падла, вообще без мозгов, – продолжал кричать Петр, бегая от одного конца стола к другому и пытаясь остановить хлеставшую кровь. Он затормозил у камина, сдернул кружевную салфетку и обмотал ей ладонь. Ткань сразу стала красной.
– Петр, – Марк укоризненно покачал головой и перевел взгляд на рыжего. – Бьорн.
Тот внезапно сконфузился под этим взглядом и попытался оправдаться.
– Ой, что он как маленький, завтра же отрастет.
– А сейчас мне как ходить? – Петр помахал рукой в воздухе.
– Так, куда тебе ходить, сиди, пиво пей.
– Бутылку из-за тебя уронил, идиот.
– Сходи на кухню, новую возьми.
– Не могу взять, у меня руки нет!
– Да только пальца, кончай ныть!
– Хватит! – Марк поднял голос.
Иван