«Принуждение» к правопорядку. Книга первая. Деревянное счастье. Арсений Алмазов
да ладно, сейчас лучше потерпеть, а там видно будет!
Она работала как заводная больше месяца. Даже понемногу привыкать начала. Шеф обещал в ближайшее время и трудовую книжку завести. Это как в бородатом анекдоте про психов, где, если прыгать вниз головой научатся, им в бассейн водички нальют.
В общем, не все просто, но жить можно.
…Настроение ничего, приподнятое, несмотря на то что пообедать не успела, так, две печенюшки съела.
Завтра суббота, короткий день. Приезжать надо не к восьми, как обычно, а к десяти, да и раньше день заканчивается, чтобы хоть какое‑то ощущение выходного было. Кладовщица заболела, и Михаил Борисович попросил Аню контролировать погрузку. А если администратор просит, то это равносильно приказу.
Так что сегодня целый день на ногах.
Сама‑то ладно, а как грузчики выдерживают? Пять человек всего‑навсего, а обслуживают три склада. Машины – целый день, одна за одной. Даже в очередь выстроились. А деревяшки, особенно спинки кроватей, тяжеленные. Ничего, приноровились, таскают!
Один татарин, с именем, для Анны больше похожим на кличку пуделя, Рафаэль, правда, возмущается – пожрать и то за целый день некогда, так и копыта откинуть недолго!
Но к нему уже все привыкли – босс внимания не обращает, а ребята одобрительно посмеиваются или помалкивают.
Ничего, симпатичный парнишка, более того – красавчик, хоть и татарин! Анна уже не в первый раз перехватывала его взгляды, что заставляло кровь приливать к лицу, а сердце биться быстрее…
Холостяк, между прочим. Память у него как компьютер – номенклатуру товара лучше всех знает. А фигура! Сплошные мышцы! Спортсменом, наверное, был. Явный лидер среди грузчиков, вот кому нужно администратором работать, ничего не упустит.
Правда, Михаил Борисович со своей должностью прекрасно справляется.
Фура из Ярославля была на три четверти загружена, и Рафаэль, предоставив товарищам продолжать погрузку, отошел покурить, а заодно и перекинуться парой слов с Анной, сосредоточенно записывающей что‑то в блокнотик. Аня отмечала погруженные в фуру детали кроватей – спинки, царги, фурнитуру и т. д.
Рафаэль ей часто подсказывал, что есть на складе, где хранится, если Аня не знала. Она думала, что услышит от него что‑нибудь полезное о номенклатуре товара и на этот раз, но ошиблась.
Предмет разговора был далек от производственных проблем.
– Аня, понимаю, что важнее фурнитуры сейчас для тебя ничего нет, но я хотел тебя не о ней спросить…
– А о чем это, Рафик? – Анна уставилась на Сафарова.
– Что, если я тебя приглашу куда‑нибудь в воскресенье? – Облокотившись спиной о дверной косяк, Рафаэль стоял в независимой позе, с одной рукой в кармане рабочих брюк, и глубоко затягивался «Аэрофлотом».
От неожиданности Аня не знала, что сказать. Опять забурлил адреналин, сердце застучало. Раф ей нравился, хотя в качестве своего молодого человека она его еще не рассматривала. Не успела еще. Все же молодая женщина с собой справилась:
– Нет,