Верни мою жизнь. Виктория Беляева
внимания. Где-то в глубине квартиры раздался шорох. Поставила пакеты с продуктами на пол, опустилась на пуфик. К шороху присоединился шёпот. Это был знак. Знак того, что её мафиозная группировка что-то натворила.
– Мальчики, вы не видели мои мокасины? Утром не нашла. Куда их могли убрать? Мальчики, ау! Кто разбирал серый чемодан? В нём обувь лежала. – Ксана с усилием и вздохом глубокой пенсионерки поднялась.
Шуршание усилилось. Предчувствие редко подводило опытного сыщика и по совместительству мать троих домашних разбойников. Главное, чтобы не нашли какие-нибудь проявители фотографий и не нахимичили. А ведь отец их долго хранил, наверняка где-то лежат. Только мысль проскочила, как раздался металлический грохот, за ним последовала возня. Если бы не усталость, Ксана давно разобралась бы с таинственными звуками, но этим вечером готова была смириться с любыми происшествиями.
Нет. Кроме этого.
Антресоль!
Они добрались до неё. Распахнутые дверцы и раскиданные вещи не оставили Ксане шанса избежать встречи с прошлым. Мальчишки вскрыли самое ценное, что сохранилось не только в памяти.
– Мам, ты не переживай, сейчас уберём! Мы просто искали место, куда положить синюю сумку на колёсиках. А тут вот… – Петя, как старший и ответственный, принял удар на себя.
– Где вы стремянку нашли? – Именно она служила источником грохота и теперь валялась на первых коньках и перевязанной шнурком стопке нотных тетрадей Ксаны.
– На балконе, за шкафом. Смотри, у неё тут ступенька надломлена, мы изолентой замотали. У деда на полке нашли. Думали шурупами стянуть, не получилось. Не ругайся, пожалуйста, я уберу. – Петя начал судорожно всё сгребать.
Ксана рассмеялась. Младшие выпученными от испуга глазами совят даже не моргали. Никита зажал в руке её валентинку, а Павлушку привлекла шкатулка, которую она подарила маме в третьем классе на Новый год.
– Так, марш, разберите покупки. Поставьте воду на пельмени. Устала. Сегодня холостяцкий ужин. – Ксана подняла стремянку и прислонила бедолагу к стене.
Мальчишки, не веря, что избежали наказания, аккуратно сложили мамины сокровища в кучу и испарились в коридоре. Каждый раз, нахулиганив, вспоминали, как года четыре назад без разрешения залезли к отцу в стол и из первой попавшейся папки вытащили несколько бумаг. Виталик с Ксаной творческого порыва не оценили и не впечатлились их талантами, а точнее, зимними пейзажами на документах. Впервые отец размахивал ремнём перед шкодливыми носами. Целый месяц мальчики жили в доме строгого режима без гаджетов, телевизора и практически всех игрушек. Павлик хоть и не понимал всей серьёзности ситуации, но хорошо запомнил ту атмосферу расплаты.
Ксана опустилась на пол. Здесь хранились её детство и юность. Домосковская жизнь. Старательно разложенная родителями в идеальном порядке и перемешанная сыновьями.
Она взяла пакет с засохшей мимозой. Когда-то словарь Ожегова стал для веточки