Преисподняя «Омикрон-4». Максим Гаусс
заявление не произвело на Костолома ожидаемого впечатления. Тот лишь нахмурился, пристально посмотрел в глаза офицеру и спросил:
– И зачем мне это делать?
– Гарантирую вам свободу. После того, как инцидент будет полностью исчерпан.
А вот здесь гигант не сдержался и громко рассмеялся.
– Свободу? А собственно, какие мне предъявлены обвинения? Оружия у меня с собой не было, я ничего не украл и никого не убил. Сопротивления при задержании не оказывал.
– Ну а как же незаконное пребывание на секретном объекте?
– А где, простите, написано, что он секретный? – свалить Костолома было непросто. Он давно уже обдумал свое положение до мелочей, определил позицию. – Снаружи что, указаны предупреждения или знаки? Выглядит как вход в канализацию.
– Деятельность наемника… Сотрудничество с Синдикатом, – Лебедев внезапно передумал. Мериться размерами сейчас было совсем не к месту. – Впрочем, ладно. Я не за этим пришел.
Костолом едва заметно улыбнулся, ожидая продолжения.
– Это просьба. Учитывая ваш опыт и навыки…
– Мой опыт и навыки – мое личное дело.
Подполковник вздохнул, затем оглянулся на дверь и произнес.
– Я тут обнаружил, что к вам неоднократно заходил один человек. – Лебедев вытащил из кармана блокнот, развернул его. – Скариченко Алексей, старший лейтенант одной из групп «ЦСН». Он ваш друг, так?
– А какое это имеет отношение к вышесказанному? – бывший наемник слегка напрягся.
– Он был в составе пропавшей группы, – невозмутимо ответил подполковник.
А вот этот аргумент попал в самую точку!
Сказать, что самоуверенное выражение лица Костолома резко поменялось, значит, ничего не сказать. Он привстал, чуть скривился от боли. Подошел к офицеру.
– Я отведу группу, – коротко произнес он, посмотрев на часы офицера. – Только, мне бы в форму прийти.
– Это возможно.
– Когда выступаем?
– Через час.
***
Когда я открыл глаза, то не сразу понял, что уже не лежу на кровати, а стою, как и любой другой нормальный человек. Не было ни боли, ни какого-либо серьезного дискомфорта. Голова немного кружилась, но это ощущение преследовало меня последние несколько часов – я уже успел привыкнуть к нему.
– Что за ерунда? – пробормотал я, от неожиданности резко дернувшись.
И ведь получилось. Руки слушались, позвоночник функционировал. Правда, все мои действия почему-то были необъяснимо тяжелыми. Да и в целом, присутствовала некая скованность, словно меня всего обмотали скотчем или пленкой. Что-то было не так…
И как оказалось, я был недалек от истины.
Я повернул голову влево и удивился тому, что мое действие сопровождалось незначительным отставанием. Мозг подал команду, а мышцы выполняли ее с запаздыванием.
– Эй, что за херня? – испуганно вскрикнул я.
Вдруг в районе затылка что-то щелкнуло, и я смог полноценно крутить головой почти в любую сторону. Почти сразу же я понял,