Соль. Елена Михалёва
так и не смогла. О, им следовало брать у этого человека уроки! Потому что, если он смог договориться о браке для старшей дочери губернатора де Верта, значит, уболтал бы и самого дьявола.
– Доброго вам утра, госпожа Луиса, – раздался за моей спиной низкий голос капитана.
– И вам всех благ, – я встала к нему вполоборота.
Моя коронная вежливая улыбка далась мне весьма сложно, поскольку этот мужчина меня разглядывал самым бессовестным образом, стоя всего в шаге от меня. Непозволительно близко для репутации без пяти минут замужней дамы.
Хотя какая уж тут речь о репутации, на корабле полном неотёсанных мужланов? Захочет надругаться, никто и слова ему поперёк не скажет. А после уверят, что так и было, ко мне никто не притрагивался. Хвала Небесам, первая ночь прошла спокойно. Никто ко мне не ломился и не пытался изнасиловать. Конечно, я заперлась изнутри каюты на все четыре засова, но разве это бы остановило мужчину? Вряд ли.
И всё же я инстинктивно сделала шаг назад вдоль борта.
Рауль де Солер внимательно проследил за моим движением.
Он стоял передо мной, заложив руки за спину. Одежда на нём была свежей, но такой же поношенной и выцветшей, как и вчерашняя. Да и шляпы не доставало. Рыжие волосы, затянутые в неплотный хвостик на затылке, разметал утренний бриз. Правда, мне почудилось, что рубашка под мундиром была белее и лучшего качества. Насколько я разбиралась в мужских рубашках, конечно.
– Как прошла ночь? – так же спокойно поинтересовался он. – Вы рано встали.
– Вполне сносно, – корабль качнуло, и я неосознанно стиснула пальцами просоленный релинг. – Спасибо за беспокойство, капитан де Солер.
– Рауль, – поправил он. – Вы можете звать меня по имени.
– Это лишнее, полагаю, – я поджала губы и снова отвернулась, чтобы не встречаться с ним взглядом.
Как у человека вообще могут быть такие чернющие глаза? Он что, демон? Безумие какое-то, клянусь памятью матери. И ведь беда в том, что разглядывать хочется, чтобы понять, действительно ли они настолько темны, или это просто игра света и тени. Оторваться невозможно. Не помню даже, на что в последний раз я так бессовестно пялилась.
– Как пожелаете, госпожа, – вероятно, капитан заметил моё замешательство и, наконец, прекратил изучать меня в ответ. Он встал рядом у перил и спросил: – Нет ли у вас морской болезни? Не сочтите за грубость, но вы выглядите бледной.
– Немного, – нехотя призналась я. – Никак не привыкну к качке.
– Дайте себе время, – я не смотрела на него, но по тону мне показалось, что Рауль де Солер улыбался. – Если вы будете добры к себе самой и милостивы к морю, то очень быстро поймёте, что это ласковая колыбель, которая баюкает вас на волнах. А не пытающийся вытрясти вашу душу морской змей.
Мне не хотелось отвечать ему. Я всё ещё злилась на весь свет. И печень капитана пригвоздила бы к палубе первой. Но и молчать было как-то неправильно. Моряк вёл себя вполне учтиво. Не пытался глупо шутить, как накануне. Быть может, решил сменить тактику. Или