Методика освобождения от «Венца Безбрачия». Надежда Домашева-Самойленко
следующими усиливающими «Венец Безбрачия» формулами:
«Раз я не достоин Любви, возьму от жизни все, что смогу забрать, и после меня хоть трава не расти».
Негативное влияние на судьбу человека к тому же окажет грубое и бестактное отношение к переживаемым подростком чувствам, проявленное в этот период со стороны представителей его ближайшего окружения. Это деструктивное отношение станет тем неиссякаемым источником обиды, которая во всей последующей жизни подростка будет побуждать его «не прощать» и за малейшие ошибки, а также за всякую попытку свободного волеизъявления тех людей, с которыми этот человек будет пытаться строить свой союз любви.
«Вы все замышляете зло против меня и не любите меня. Так я обиделся и буду плохим вам назло. „Заберу свои пасочки и уйду из вашей песочницы“».
Внимание! Здесь мы сделаем небольшую паузу в своем повествовании для того, чтобы ознакомить всех вас с содержанием написанного нам единомышленницей письма, из которого хорошо видно, как из-за неправильной реакции на первую Любовь со стороны родителей у нее появился комплекс нелюбви к себе.
Миг моего осознания Любви. Письмо Л.
Вот и закончилось мое необыкновенное соприкосновение с Мигами Вечности участников осеннего семинара в санатории «Ключики», которые Надежда Павловна попросила нас набрать в электронном виде. Каждый Миг я проживала вместе с его автором. Эти бесценные жемчужины вошли и в мое сердце. Я благодарна Господу, моим Учителям за это Со-причастие.
Благодаря этому возвышающему и утончающему меня труду я наконец-то поняла, почему я не помню Мигов Любви с мужчиной и почему разрушилась моя семейная жизнь.
Мне было 14 лет. Я училась в 7-м классе. У нас в классе был мальчик, который нравился почти всем девочкам. Я не была исключением. Он был сильный, уверенный в себе, яркий. Вдруг он мне написал записку и признался в любви. Он пригласил меня в кино. Когда погас в зале свет, он взял меня за руку, гладил, перебирал мои пальцы, сердце мое замирало. Я от счастья поглупела, я ни о чем и ни о ком не могла больше думать, как только о нем. Я не могла учить уроки, просто сидела, отрешенно уставившись в одну точку. На уроках он ложился головой на парту и смотрел на меня. Я, видимо, тоже с трудом отводила от него глаза. Это не могло продолжаться долго. Маму вызвали в школу. Я не знаю, о чем с ней говорили учителя. Но она мне категорически, навсегда, запретила общаться с Олегом. Надо мной был установлен жесткий контроль.
Любовь моя к нему не прошла, но моя личность извлекла из этого урока неправильный опыт. Я решила, что чувства надо скрывать, никому не показывать, даже тому, кого любишь. Я так глубоко это спрятала и там, в глубине, продолжала любить, ждать, надеяться, ловить его голос, трепетать при встрече, но внешне этого было незаметно. Я эту любовь и этот неправильно извлеченный урок пронесла через всю жизнь. Когда приезжала к родителям, будучи не замужем,