Холодное блюдо. Павел Александрович Ганжа
наслаждения от прогулки Стрельцов уже не испытывал. Настроение, прежде взлетевшее до высотных этажей, рухнуло куда-то на уровень городской канализации. А то и пониже. Будто в душу нагадили.
Любопытно, за час столкнулся с двумя старыми знакомыми, с которыми много лет не виделся, и такие разные эмоции испытал. Поневоле уверуешь в то, что есть закон жизни: за позитивными событиями следует неприятное, а за белой полосой – черная. То ты кого-то, то тебя кто-то… Утешаясь подобными размышлениями, Артем понемногу успокоился, и, когда подходил к офису, злость и раздражение испарились. Исчезли. Вместе с мокрыми пятнами на серо-черном панцире асфальта.
Кожаные лапы кресла обнимали талию… и то, что пониже, массировали бока и, казалось, засасывали в уютное, мягкое чрево. С эффективностью трясины. Ни вырваться, ни встать. С той разницей, что трясина, как правило, не отпускает своих жертв, а кресло нехотя, но все же освобождало людей из ласкового плена. Резко вскочить из такого кресла – нечего и пытаться. Не получится. Извлечение тела из «мебельных» объятий возможно лишь с предварительным перемещением центра тяжести ближе к краю или при помощи упора рук в подлокотники.
У человека бывалого и наблюдательного наверняка возникло бы ощущение, что гостевое кресло так специально устроено. Чтобы у посетителей кабинета господина Туманова не возникало необдуманных намерений. Подскочить, например, и замахнуться на хозяина кабинета. И тем более, не дай бог, попытаться заняться рукоприкладством. Намерения-то не возбраняются. Запретить думать о разных гадостях, к сожалению, невозможно. А вот воплощение подлых намерений должно пресекаться на стадии пробных прикидок. Где-то на этапе: «А вот сейчас, как поднимусь да по физиономии двину!»
Выскажи бывалый человек подобные мысли вслух, господин Туманов непременно подтвердил бы эти предположения. И оставалось бы только подивиться его дьявольской предусмотрительности. Впрочем, посетители кабинета едва ли даже мысленно позволяли себе съездить по морде хозяину кресла. Разве что самые отмороженные и в глубине души, куда ни один психиатр не заглядывал.
Серега Величев по кличке Велик о подобном героическом поступке иногда грезил. Отдавая отчет в неисполнимости мечты. В фантазиях Сереги количество мысленных свингов и апперкотов, врезающихся в физиономию шефа, нередко было прямо пропорционально количеству и качеству «пилюль», полученных в служебном кабинете Туманова. Того самого Алексея Михайловича Туманова, депутата Законодательного собрания Белореченска и председателя совета директоров банка «Монолит», в узких кругах известного под кличкой Леха Туман.
Сегодня Алексей Михайлович вставлял пистоны Сереге за вчерашнюю драку в ресторане, где Велик со товарищи славно покуролесили. Не одно мурло славно начистили, и за дело – нечего нормальным пацанам хамить. Ну, ущипнул кто-то из пацанов официантку за ягодицу, с кем не бывает, а челядь шум подняла, давай их выставлять из кабака. И не утерпели. Погромили